понедельник, 6 января 2020 г.

Бурдюки с кровью

Под катом - перевод рассказа Small Brown Bags of Blood за авторством Клойса Дина Андерссона со сборника Dark Destiny.


Да, мы стали убийцами жрецов Христа. Хотите узнать почему?

Правда слишком горька для ваших современных умов. Из вас воспитали послушных овечек, и вы верите лжи, которую вам рассказали. Эту ложь вы зовете историей, но пишут ее ваши враги.
Впрочем, вдруг в ваших душах все-таки есть железо и вы не просто рабы, спокойно идущие на убой...

Первое упоминание войны, которую мой северный народ ведет против Вирма, датируется восьмым днем шестого месяца того года, который жрецы Христа называют 793-м. Говорят, что в этот день северяне совершили первый набег на побережье Англии, ознаменовавший начало так называемой эпохи викингов.

Я не оспариваю правильность датировки, но это был не набег. Это была борьба за выживание.

И я был там, и было мне шестнадцать лет.

Хоть позже я стал зваться Кведульфом, что значит «вечерний волк», в те дни меня звали Эгиль, сын Олафа Сильного, сына Кведульфа Скальда. Мой дед Кведульф непоколебимо верил в бога Одина и стал витки - мастером рун и мистерий Одина. И звался он Скальдом и был скальдом - поэтом по-вашему - этому ремеслу также покровительствовал Один. И имя Кведульф носил он не просто так.

Один - еще и бог берсерков.

Дед мой владел даром ярости, и, когда охватывал его праведный гнев, мог он стать кровожадным волком - оборотнем, именуемым «гару» - и разить врагов наших.

Кровь берсерка миновала моего отца, но влилась в мои жилы. Отец был славным воином, но не получил ни дара ярости, ни иных даров Одина. Такие вещи часто передаются через поколение. Ну а я с ранних лет был предназначен Одину.

Мне часто снилось, как я бегу вместе с волками Одина - Гери и Фреки - которых называли первыми из Потомков Фенрира и предками всех перевертышей севера. А на девятом году жизни было мне видение Рагнарёка, то есть Апокалипсиса. И хоть в большинство преданий сказано, что волчий бог Фенрир сразится с Одином, я видел, как они объединятся против брата Фенрира - мирового змея Ёрмунганда, называемого также Вирмом - и их отца Локи.

Сестра Фенрира и Ёрмунганда - богиня смерти Хель - в видении моем не вмешивалась в бой, а лишь жадно стаскивала трупы воинов с обеих сторон в свое ледяное подземное царство.

И видел я, как слились Один и Фенрир в единого человека-волка, и вступил он бесстрашно в схватку с судьбой. И плечом к плечу с ним сражался сын Одина и Матери-Земли - Тор, сильнейший из богов севера, чей молот Мьёльнир разил молнией.

И был я тоже человеком-волком и вступил в тот бой против Вирма вместе с Гери и Фреки и всеми Потомками Фенрира, и на том мое видение закончилось.

Когда дед Кведульф услышал о моем видении, он отвел меня в сторону и поведал тайны, которые нельзя было раскрывать никому, кроме гару. И хотя сны и видения продолжались, до моего боевого крещения никто не был уверен, что я берсерк и владею даром.

Так что будущее мое было неизвестно. Впрочем, как и любое другое будущее. Разве кто-нибудь знает, что случится с ним после следующего вдоха и следующего удара сердца?

Зимой 792-793 гг. я помогал отцу и родне строить новый большой драккар. За корабли, которые строил Олаф Сильный, платили большие деньги, и богатство моего отца росло вместе с его славой. Но этот корабль он строил для себя, и не было ему равных, ведь он применил в нем всякие новшества, которые придумал сам.

Свое умение строить превосходные корабли отец считал даром бога Ньорда - вана, повелевавшего морем. Мать часто говорила, что он любит корабли больше, чем ее - а ее он любил очень сильно.

Мою мать звали Инга, дочь Сунны, дочери Гутрун Фреядис - провидицы, которая могла бы нас предупредить, будь она жива. Впрочем, большинство из нас все равно отправилось бы в путь, ведь лишь слабак пытается избежать своего орлога - судьбы, сплетенной тремя норнами, которые властны даже над богами.

И как только богиня Фрея решила принести нам весну, я взошел на борт нового корабля вместе с отцом и родней. Отец назвал драккар «Летящий как лебедь», потому что такой изящный корабль норовил взмыть в небо и улететь по Дороге лебедей - так мы, северяне, называли Млечный путь.

И первое, и второе наше плавание не были ничем омрачены, но на третий раз внезапный шторм застала нас посреди моря.

Мы опустили парус, сняли мачту, а гребцы привязали себя к лавкам. Отец взялся за румпель, и «Летящий как лебедь» устремился сквозь бурные воды. Казалось, будто сам корабль рад буре, и его гордый ход развеял наши тревоги. Сквозь завывания ветра и раскаты грома я слышал хохот отца, который приговаривал: «Славный корабль, клянусь Ньордом!»

А другие члены команды взывали к другим богам, в основном к Тору - другу и покровителю рода человеческого. Многие мужчины носили на шее амулеты в виде молота Тора и выкрикивали его имя, прося силы и поддержки.

Ну а я взывал к Одину, хоть он и не был добрым богом. Вполне возможно, что по причинам, мне неизвестным, Один желал, чтобы я утонул. Но я знал, что корабль подо мной создан моим отцом, и я сам помогал его строить, и потому я был спокоен.

Шторм гнал нас на запад и длился два дня и две ночи. А затем ветер стих, небо прояснилось, и к середине третьего дня мы вновь увидели солнце. К западу от нас была земля - не наша, но известная нам. Мы давно наладили торговлю с англичанами, а некоторые северяне отказались от своей скалистой родины и переселились на эти острова, ныне известные как Шетлендские, Оркнейские и Гебридские.

«Летящий как лебедь» почти не пострадал от бури, но отец все же решил слегка подлатать корабль перед тем, как плыть домой. Кроме того, мы были голодны и страдали от жажды, ведь мы рассчитывали на короткое плавание и запасы наши иссякли на второй день шторма. Рядом был еще один остров, но нам он был не интересен. Все, чего мы хотели - подлатать корабль да поскорей набить животы.

Мы нашли стадо овец, пасущихся в высокой траве, и купили двух, заплатив пастуху более чем честную цену. Отправляясь в путь, отец всегда брал с собой часть своего богатства - надевал на шею золотую цепь и расплачивался ее звеньями.

Подкрепившись, мы приступили к работе. И где-то через полдня Хаакон Ястребиный Глаз, сын Кеттила Щедрого заметил в море лодку с пятью людьми на борту, которая плыла к нам от соседнего острова. Когда они подплыли ближе, мы увидели, что они безоружны, одеты в грубые черные рясы, а на шеях носят кресты. То были жрецы Христа, и, поняв это, кое-кто из команды тяжело вздохнул.

Три года назад в наши края прибыли двое жрецов Христа. Коверкая слова нашего языка, они пытались рассказать нам странную историю, хоть никто их об этом не просил. Это была история про их бога, которого они называли единственным настоящим богом, и его сына Белого Христа, который мог спасти наши души от вечного наказания за прегрешения перед их богом, которые мы совершили еще до того, как вообще про него узнали!

А еще они сказали, что наших богов и богинь чтить больше нельзя, потому что это демоны и дьяволы, которые столетиями нас обманывали. Когда мы спросили, что это значит, они ответили, что души наших предков, которые даже и не слышали про Белого Христа, обречены на вечные мучения. Даже души величайших героев!

Наш народ любит разные истории, а веселые шутки любит еще больше. И хоть нас обидело то, что наших древних богов назвали дьяволами, мы проявили вежливость и слушали. А потом мы поняли, что они не шутят, да и историй других у них нет. Они всерьез предлагали нам поклоняться Белому Христу - живому трупу, жрецы которого, с их слов, своими чарами превращали вино в кровь, а хлеб - в человечину, а затем съедали их!

Этим странности не ограничивались. Они сказали, что мы должны стремиться быть не сильными, а послушными и слабыми. Они хотели, чтобы мы уважали не волков, а овец и никогда не давали отпор! И, что самое главное, они сказали, что мы должны стоять перед их богом на коленях!

Нас хватило на два дня, а потом мы вежливо попросили их уйти. Мы дали жрецам Христа пищу и кров, а они взамен развлекли нас, но плохо. По правде сказать, эти двое незваных гостей были самыми неприятными и скучными людьми, которых только могло не посчастливиться встретить.

И, представьте себе, когда мы попросили их уйти, они отказались!

Наутро мы нашли их в священной роще, где они рубили священные деревья и портили резные изображения наших богов.

Естественно, мы имели полное право убить их. Но они были чужаками, а их рассудок несомненно был поврежден, поэтому мы дали им маленькую лодку и заставили отплыть. И как же мы были рады, когда лодка исчезла за горизонтом!

А теперь к нам плыли пятеро таких, поэтому огорчение команды было весьма понятным. Я и сам расстроился. Но оставалась надежда на то, что не все жрецы Христа одинаковы - и вскоре мы убедились, что их главный совсем другой.

Этот главный первым покинул лодку и удивил нас хорошей речью на нашем языке. Он объяснил, что ранее общался с нашими соплеменниками, переселившимися на северные острова этой страны. Он представился как епископ Эдфрит, а соседний остров, с его слов, назывался Линдисфарн.

А еще он удивил нас тем, что пришел не с пустыми руками. Каждый из четверых его спутников вручил нам полный бурдюк вина. Вино было не таким крепким, как привычные нам мед и эль, но мы со всей искренностью поблагодарили жрецов Христа и передали бурдюки по кругу. Каждый из нас сделал несколько глотков.

Помня, что те двое называли наших богов дьяволами, кое-кто из команды не преминул возможностью поиздеваться над жрецами Христа. Они подняли бурдюки к небу и, прежде чем сделать глоток, взывали к излюбленному божеству. Другие же, включая нас с отцом, сочли неподобающим так отвечать на угощение, пусть даже оно и исходило от жрецов Христа.

Жрецы в ответ осенили себя знаком креста, который, как ни странно, был весьма схож со знаком молота Тора, которым наш народ благословлял дома, свадьбы, детей и оружие.

Однако не стоило нам так охотно принимать угощение. В вино было что-то подмешано, и нас одолел сон.

Проснулись мы связанными по рукам и ногам на берегу возле драккара. Оружия при нас не было, как и одежды. Смеркалось, близился прилив. Мы сперва решили, что нас хотят утопить, но нам была уготовлена иная судьба.

Пока мы безуспешно пытались освободиться, небо потемнело, и мы увидели со стороны острова три приближающихся огня. Это были факелы на носах лодок, управляемых жрецами Христа - по четыре человека в каждой. Но на этот раз там были не только они.

Достигнув суши, жрецы Христа вытащили лодки на берег и упали на колени перед пассажирами, шагнувшими на песок.

Пассажиры эти были высокими и худыми, а одеты были в черное, как и жрецы. Их вытянутые лица были белыми, как луна зимой. Большие овальные глаза горели, словно угли. Их неестественные дерганые движения были подобны птичьим.

Встав на колени перед нашими людьми, эти чудовища стали вскрывать им глотки острыми зубами и лакать льющуюся кровь. Те из нас, до кого еще не дошла очередь, выкрикивали проклятья, взывали к богам и пытались освободиться.

Холодный северный бриз сменился завывающим ветром, и его вою вторил другой звук, раздавшийся в поднебесье и становившийся все громче и громче, а затем внезапно стихший. Но теперь он звучал во мне.

Мой страх рассеялся. На смену ему пришла ярость.

Я открыл рот и попытался выкрикнуть имя Одина, но смог издать лишь звериный рев. В небе над головой я увидел призрачный образ человека-волка, в котором слились Один и Фенрир из видений моего детства. Один-Фенрир взглянул на меня с небес и прошептал названия рун, услышать которые мог лишь я. Дар ярости принялся изменять мое тело, и в жилы мои влилась нечеловеческая мощь. Порвав веревки, я вскочил на ноги - волк-берсерк, жаждущий битвы.

Одним взмахом когтей я почти обезглавил ближайшего кровососа, а затем с яростным воем сокрушил второго. Третий бросился к лодке, а жрецы Христа встали на его защиту, преградив мне путь. К тому мгновению, когда я выпотрошил последнего из них, кровосос уже успел отплыть за пределы моей досягаемости.

Когда жрецов не осталось, мои товарищи испугались, что я примусь убивать их - такое не раз случалось с воинами, которые в пылу схватки становились берсерками. Однако ярость покинула меня, и я принял прежний облик, мышцы мои налились болью от перенесенных нечеловеческих усилий, а душа пела.

Я освободил отца от пут, и мы вместе принялись развязывать остальных. И вдруг под светом двух факелов на двух оставшихся лодках я заметил какое-то движение. Оба убитых кровососа шевелились. Вернее, шевелилось что-то внутри них.

Как-то раз я нашел мертвое животное, в котором кишели опарыши, из-за чего шкура на нем ходуном ходила. Но внутри кровососов были не опарыши.

Из обоих трупов хлынул поток извивающихся тварей, которые, не издавая ни звука, поползли к нам, кусаясь, вцепляясь в плоть подобно клещам и пытаясь забраться под кожу!

Мы отчаянно топтали их босыми ногами, и они лопались, разбрызгивая внутренности, которые на ощупь были ледяными и смердели мертвечиной. Я снял факел с одной из лодок и ткнул в сторону тварей. От жара пламени они принялись вздуваться и лопаться. Меня обдало фонтаном ледяной жижи.

Отец схватил второй факел и стал помогать мне. Но тварей было слишком много, и двое членов команды, которых не успели развязать, стали их жертвами. Они кричали от страха и бились в агонии, а твари пожирали их изнутри. И по мере того как твари высасывали из них жизнь, их крики становились все тише, а кожа - все бледнее. Их лица вытянулись. Наконец они скончались, но затем внезапно открыли глаза - и глаза горели, как угли.

Их тела усохли, и веревки на них больше не держались. Они почти освободились от пут. Отец заметил это, и крикнул, что мы должны закинуть этих двоих в лодку и поджечь ее.

Так мы и сделали. Двое наших бывших товарищей обугливались в лодке, издавая безумные крики, а мы с отцом с факелами в руках стояли рядом с огнем и следили, чтобы ни одна тварь не спаслась. Остальные члены команды стояли у нас за спиной.

Твари внутри наших бывших товарищей лопались от жара, и тела ужасно раздуло, а потом лопнули и они, взорвавшись зловонными фонтанами. Ни одна ползучая тварь не спаслась от пламени, но мы знали, что кошмар не закончился. Все как один мы устремили наши взгляды на соседний остров. На Линдисфарн.

Мы сделали побольше факелов и нашли свою одежду и оружие, которые лежали в драккаре. Видимо, жрецы Христа планировали продать и драккар, и наши вещи после нашей гибели.

Выставив караул на случай нового нападения, мы всю ночь чинили корабль. А утром восьмого дня шестого месяца того года, который жрецы Христа называют 793-м, «Летящий как лебедь» причалил к острову и мы атаковали. Мы перебили всех, кто встал у нас на пути, но так и не нашли сбежавшего кровососа - видимо, ночью он успел куда-то перебраться. Однако мы нашли глубокий подвал, где он обитал вместе с такими же, как он - это было понятно по зловонию. А в здании, где жрецы Христа поклонялись ожившему трупу, мы нашли золото и серебро и увезли их с Линдисфарна домой.

Мы рассказали обо всем своим родным и землякам и показали им награбленное, ибо знали, что многие отправятся вместе с нами в следующий набег не из желания уничтожить чудовище, а ради богатства.

Я не знаю, удастся ли нам когда-нибудь найти то чудовище, что сбежало от нас, но мы нашли много других кровососов, и они были разные, и у некоторых не было ползучих тварей внутри.

Мы находили их в подвалах, как и на Линдисфарне, и их охраняли жрецы Христа, как и на Линдисфарне. Бывало, что охраняли их и не только жрецы. А порой мы находили их прямо под церквями Белого Христа.

Где бы мы их ни нашли, всюду мы предавали их огню. Ползучие твари внутри них были не просто бурдюками с кровью. Эти паразиты были порождениями Вирма.

И мы не знали, откуда они пришли. С юга? Столетиями шли на север и на запад вместе со жрецами Христа? Возможно ли, что кровососы дали жрецам какую-то силу или особое коварство, позволившее церкви Белого Христа вытеснить исконные верования? Возможно ли, что огромные соборы строили по воле чудовищ, чтобы им удобнее было прятаться? Или же они объединились со жрецами Христа недавно, чтобы их вера помогла распространить зло, которое древнее любой веры?

Впрочем, происхождение и история кровососов были не так важны для нас, как защита от них нашей родины и нашего народа.

Так мы, северяне, которых еще называли викингами, стали убийцами жрецов Христа. Сперва на Линдисфарне, а затем повсюду - мы достигли Уэльса в 795 г., Шотландии в 798 г., а через год мы уже были во Франции, а затем в Ирландии и на Руси. Мы наткнулись на полчища чудовищ в Карпатских горах, а затем сражались с ними в Испании, Марокко, Греции, Италии.

Я и прочие Потомки Фенрира, носители крови гару, сопровождали наших людей в этих походах и встречали других обладателей дара ярости и борцов с Вирмом, некоторые из которых сражались с кровососами дольше, чем мы.

В Греции мы повстречали племя Черных Фурий, состоящее исключительно из воительниц, искренне почитающих Вильда и непомерно жестоких. Безмолвные Странники оказались кочевым племенем, с ними мы сталкивались много где. А Красные Когти считали слугами Вирма всех людей и мечтали очистить от них Мать-Землю.

Кроме гару, мы встречали и других борцов с Вирмом, включая, как ни странно, нескольких жрецов Христа, которые не покорились злу. Впрочем, с ними мы все равно были настороже, подозревая обман.

И теперь, узнав правду из моих уст, вы понимаете, как много лжи о нас и наших врагах написали слуги Вирма, носящие кресты.

Неужели вы до сих пор верите, что кровососы, которых еще называют вампирами, боятся креста? Это их знак, ведь нет места для них безопаснее, чем церкви, в которые они якобы не могут войти согласно легендам, которые они сами же и сочинили. И если кто-то из христиан решался бороться с Вирмом, он никогда не искал его в церкви. А мы искали - и находили. И те из нас, кому боги даровали бессмертие, и наши потомки - мы по-прежнему ищем и находим.

Даже сейчас, ведь чудовища плодятся быстрее, чем мы их убиваем, и теперь они повсюду - лежат в ожидании заката, а затем выползают из подвалов и склепов, чтобы пить кровь живых. И вольготнее всего им в городах.

Есть мнение, что рост городов - их рук дело, ведь там их преступления легче скрыть, и никто их не заметит, кроме нас. Племя гару, зовущее себя Ходящими по Стеклу, последовало за ними и приспособилось к жизни в городе ради возмездия.

И будьте уверены, Потомки Фенрира не теряют бдительности. Мы носим на шеях молоты Тора и убиваем во имя Одина и Фенрира.

И молитесь, чтобы мы, кого история прозвала варварами, не покинули вас и были чудовищнее тех чудовищ, от которых защищаем Мать-Землю и ее детей, включая вас.

Слава Фенриру, Одину и Тору!

6 комментариев:

  1. Класс! А что это за вампиры из которых вылезают получил твари? Сетиты?

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Полагаю, что либо баали на пути улья, либо вообще фоморы какие-то

      Удалить
  2. Я бы ставил на фомор. Но меня интересует другой момент, а сколько лет розказчику? Гару вроде так долго не живут без внешнего воздействия по типу витэ. А рассказ от первого лица.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Неизвестно. Рассказчик говорит о бессмертии, но непонятно, что под этим имеется в виду. Возможно, он давно уже стал духом-предком и наставляет молодых гару

      Удалить
  3. Ответы
    1. Я тоже об этом подумал - всё-таки Эгиль, внук Кведульфа, который оборотень... Но в саге отец Эгиля носит имя Скаллагрим, а тут Олаф. И по времени не совпадает - насколько помню, сага начинается уже лет через 60 после Линдисфарна

      Удалить