Под катом - перевод рассказа Hunting Party за авторством Джозефа Нассиса со сборника Haunting Shadows для WtO20.
- Готов?
Мой компаньон нервно кивнул, не в силах отвести глаза от входа в пещеру в паре метров слева от нас. Я не мог его в этом винить: Забвение пугает и завораживает даже таких опытных исследователей Лабиринта, как я. А уж новичку прямо положено трястись от страха.
Я пощелкал пальцами у него перед лицом, чтобы он вернулся в реальность.
- Просто не забывай то, что я тебе говорил, - напомнил я, затягивая на нем ремешки нагрудника (одолжил ему лишний), чтобы не съезжал и не гремел при ходьбе. - Держи ухо востро и меч наготове. Стены тут твердые, но стоит тебе расслабиться, как из них полезут спектры. В Лабиринте возможно даже невозможное, так что будь начеку.
Я не был уверен, что моя стандартная мотивационная речь сработает: Драммонд достаточно много знал, осознавал безумие поставленной задачи и наверняка подумывал о том, что зря согласился на мое предложение. Нужно было спуститься до того, как он передумает и сбежит.
Обычно перед тем, как отправляться на подобную охоту, я искал в Землях теней свежеприбывшее дитя, срезал с него оболочку и предлагал свободу в обмен на то, что оно поработает на меня. Неважно, мужчина или женщина - лишь бы меч держать умело и не давало спектрам зайти с тыла. Свежеприбывший призрак не знал ничего о жизни по эту сторону Савана и не понимал, что путешествие в Лабиринт - это тяжелейшая задача для целого легиона, не говоря уж о парочке охотников.
Но в этот раз действовать нужно было срочно - меня не покидало чувство, что малейшее промедление не позволит мне взять след. Поэтому нынешнего компаньона я подобрал на улицах местного некрополя - предложил стать моим помощником на несколько дней и дал за это пару оболов. Он согласился, как только увидел монеты.
Не уверен, что поступил правильно, но скоро мы об этом узнаем.
При жизни я был военным, и именно служба в армии США определила все мои привычки и поведение. Я не нашел причин отказываться от них и после смерти. Я одевался точно так же, как в тот день, когда меня застрелили в том переулке в городе Эль-Фаллуджа - на теле пустынная камуфляжная униформа, на ногах истоптанные ботинки. Мой бронежилет не пересек Саван вместе со мной, поэтому я носил нагрудник и наголенники, которые выковали из душ и выдали мне во время службы в Мрачном легионе - сами понимаете, я не вернул их, когда дезертировал. Броня не раз спасала мне жизнь, так что я не раскаивался.
Нагрудник, который я дал Драммонду, также был выкован из душ, но был гораздо тоньше и легче. Других лишних доспехов у меня не было, да и вообще дареному коню в зубы не смотрят.
Конкретно этот вход в Лабиринт был похож на оскалившуюся пасть освежеванной головы из черного камня, сросшейся с отвесной скалой. Казалось, что вход в пещеру был готов в любую секунду захлопнуться и разжевать неосторожную жертву, а два провала над входом были очень похожи на глаза, и чем больше я на них смотрел, тем сильнее они были на них похожи, будто мой взгляд наполнял камень силой. Поэтому я старался на них не смотреть.
Я потратил пару секунд на то, чтобы набить карманы камнями. Драммонд удивленно поднял бровь:
- Зачем они вам?
- Для подстраховки.
- В смысле?
- Увидишь.
Щелкнув выключателем фонарика - отголоска из мира живых - я послал вперед конус желтоватого света. В Лабиринте было темно настолько, что без искусственного освещения даже стен не видно, не говоря уж о притаившейся в углу развалине, готовой вцепиться путнику в глотку. Если идете в Лабиринт - вам нужен свет. Мой фонарик доработали так, чтобы он работал на душевном огне - кристалла с кулак размером хватало на неделю рационального использования.
При свете фонаря мы начали спуск. Сперва все было хорошо - высокий потолок, широкий проход, не пришлось ни пригибаться, ни застревать. Туннель уходил вниз под углом всего в несколько градусов, поэтому идти было удобно. Но я знал, что дальше нас ждет более сложный участок - а еще полчища спектров, которые нас сожрут, причем буквально, если дать им такую возможность.
Мы им такой возможности не дадим.
Лабиринт изменчив, но я бывал здесь достаточно часто, чтобы понять, что участки ближе к поверхности сохраняют свою форму, поэтому я смог нарисовать карту. Когда мы спустимся ниже, она станет бесполезна, но пока что мы шли по уже разведанным местам.
Минут через двадцать мы вышли к развилке. Налево вел широкий туннель, направо - узкая нора, уходящая вниз под углом градусов в сорок пять. Налево можно было с комфортом идти, направо пришлось бы ползти на животе.
Естественно, Драммонд повернул налево, но я его остановил.
- Нам сюда, - сообщил я, показав в сторону узкой норы.
- Вы серьезно?
- Я серьезно. Поверь, в том туннеле тебе не понравится.
- Почему?
Вместо ответа я вынул из кармана один из камней и швырнул его влево. Он отскочил от пола, подлетел вверх, но второй раз упасть не успел - стены пришли в движение: туннель схлопнулся, раздавив все внутри. Затем стены вновь разошлись на прежние позиции.
Драммонд молча смотрел на осыпающуюся со стен пыль - все, что осталось от брошенного мной камня.
- Нам сюда, - повторил я, вновь показав вправо. Драммонд не стал спорить.
Я снял рюкзак и достал из него молоток, крюк и моток веревки, конец которой обвязал поперек туловища Драммонда.
- Пойдешь первым, - сказал я, проигнорировав его испуганный взгляд. - Я буду страховать тебя, а потом спущусь сам. Эта нора идет метров пятнадцать, потом будет расширение - оглядись хорошенько перед тем, как в него спускаться. Если все чисто, развязывайся и трижды дерни за веревку - тогда я спущусь к тебе.
- Как я там что-то увижу? Единственный фонарик - у вас.
- Метра через три начнутся светящиеся прожилки, так что увидишь. А потом и я с фонариком спущусь.
Его это убедило, и он уже направился ко входу в нору, но тут его осенило:
- А если на меня нападут?
- Сражайся.
Тупой вопрос какой-то...
- Советую спускаться головой вперед - чтобы видеть, что ждет впереди.
Видели бы вы его лицо... Тем не менее, он послушался моего совета, лег на живот и засунул руки и голову в нору.
- Веревку держите? - спросил он напоследок.
Я вздохнул:
- Давай уже. Время не резиновое.
Когда он достиг дна и трижды дернул за веревку, я вбил крюк в пол рядом со входом в нору и положил молоток обратно в рюкзак. Затем я перекинул веревку через крюк, скинул второй конец в нору и неспеша спустился ногами вперед, держась за обе веревки.
Спустившись, я потянул за один из концов, стащил всю веревку, свернул ее и положил в рюкзак. Что-то шептало из темноты, но я старательно игнорировал этот шепот. Щелкнув выключателем фонарика и кивнув Драммонду, я продолжил путь.
Как я и ожидал, по мере спуска туннель менялся, становясь все более странным. Черный камень сменился живой дышащей тканью, пронизанной пульсирующими сосудами с фиолетово-черной кровью. Затем были катакомбы, заполненные черепами, которые провожали нас взглядом пустых глазниц. Дальше были реки из плазмы, сверкающей как жидкое серебро. Что-то из этого было здесь и раньше, но большинство явлений я наблюдал впервые - как я и говорил, Лабиринт постоянно меняется. Говорят, что эти изменения вызваны мыслями тех, кто по Лабиринту ходит, но я в этом не уверен. Мне приходилось видеть здесь такое, чего не могло быть в мыслях ни у меня, ни даже у моей тени.
И вот мы уже три часа брели по темным и, к счастью, пустым туннелям в поисках Кейт, и тут шедший за мной Драммонд нарушил молчание:
- А чем эта добыча такая особенная? Не каждый же день двое палачей судьбы отправляются охотиться на конкретного спектра?
Я остановился и развернулся на пятках так быстро, что Драммонд чуть не налетел на меня. Я посмотрел ему в глаза:
- Скажи-ка мне, рядовой, когда ты в последний раз спускался в Лабиринт?
Он нервно огляделся, как будто искал на стене написанный ответ. Не найдя такового, он кашлянул и произнес:
- Сэр... никогда?
- Это вопрос, рядовой? Ты сам не знаешь, бывал ли в Лабиринте?
- Да, сэр. То есть нет, сэр. Это не вопрос, сэр.
- И?
- Я впервые здесь, сэр.
- Итак, ты раньше не бывал в Лабиринте? Ни разу не преследовал спектра в пасти Забвения? Никогда не боролся за свою жизнь в том месте, где сама атмосфера не хочет отпускать тебя в Земли теней?
- Нет, сэр.
- Тогда у тебя нет права называть себя палачом судьбы. Ты его получишь тогда, когда спустишься во тьму, сразишься с этими ублюдками лицом к лицу и вернешься назад рассказать о победе. Понял меня?
- Да, сэр!
Он уже практически кричал, и я жестом приказал ему быть потише.
- Хватит называть меня «сэр» - я сержант, а не офицер. А в спектре, за которым мы охотимся, нет ничего особенного. И вообще: мы выполняем приказы и не задаем вопросов. Ясно?
- Да, сэр... сержант!
- Отлично. А теперь пошевеливайся. Твоя очередь идти первым.
Драммонд опустил глаза и пошел вперед, а моя вторая половинка прошептала внутри моей головы:
- Ничего особенного? Забавно.
Я не ответил.
- В чем дело, Стоукс? Боишься рассказать бедолаге, во что ты его втянул?
Я сжал зубы, продолжая молчать. Эту мразь лучше игнорировать.
- Кстати, это просто гениально - якобы праведным гневом соскочить с темы. Даже у меня не получилось бы лучше.
- Заткнись, - тихо прорычал я.
К моему удивлению, он заткнулся.
Терпеть не могу, когда меня осуждает собственная тень. Тем более, когда тень права. Наша добыча действительно была не просто обычным спектром, но я не собирался говорить Драммонду об этом. Чем меньше он знает, тем лучше.
В Лабиринте обитали сотни тысяч, а то и миллионы спектров, но мне нужен был только один. И я соврал своему компаньону - я охотился на него не по приказу Иерархии, а по личным причинам. Очень личным. Множество раз я спускался во тьму и буду спускаться еще много раз, пока не найду Кейт. Вернее то, во что она превратилась.
Эта охота стала для меня путеводным светом и смыслом жизни, мысли о ней заглушали шепот тени, когда он становился невыносимым.
Впрочем, это было не лучшее время для самоанализа. Я поспешил догнать Драммонда.
Первый из обитателей Лабиринта вышел на нас еще где-то через час. Мы как раз шли по узкому каменному мосту через глубокую пропасть, и тут я услышал едва различимый звук.
Драммонд шел всего в полуметре впереди меня, при каждом шаге осторожно прощупывая ногой камни, прежде чем перенести на ногу вес своего тела. Так что я легко дотянулся до него и вцепился ему в плечо.
- Тихо!
Мы молча стояли и слушали, и звук вскоре раздался снова - протяжный зловещий вой из туннеля за нашими спинами. Потом еще один вой - в ответ на первый. Если бы мое сердце билось, то сейчас оно бы замерло.
- Что это? - испуганно спросил Драммонд.
- Вперед. Нужно поскорее уйти с моста.
- Но что...
- Вперед! - рявкнул я, толкнув его изо всех сил.
Если бы эти твари застигли нас на мосту, наше маленькое приключение тут же и закончилось бы.
К счастью, Драммонд внял моей тревоге и помчался вперед, а я бежал за ним. За спиной снова раздался вой, теперь уже гораздо ближе - эти твари были быстрыми.
- Пёсики! Скорее сюда, пёсики! - хохотала моя тень, но у меня не было времени отвечать.
Добежав до другого края пропасти, я вручил Драммонду фонарь и приказал:
- Держи так, чтобы я видел, куда стреляю.
Выхватив винтовку из-за спины, я развернулся в сторону моста, встал на одно колено, прижал приклад к плечу и принялся ждать.
Ждать пришлось недолго. Первый лис выскочил из темноты, увидел нас, щелкнул челюстями и помчался в нашу сторону. Его когти громко клацали по камням.
Подобно баргестам, которых используют в легионах, лисы также созданы силой Ваяния. Кто-то придал спектрам условно собачий облик, сделал их голодными, наделил их зубами в несколько рядов и острейшими когтями - и я не хотел испытать их на своей шкуре.
При жизни у меня был автоматический карабин M4, но он не попал в Земли теней вместе со мной. Однако, покидая Мрачный легион в ночь того ужасного шторма, я стащил у однополчанина памятную винтовку Lee Enfield. И нет, я в этом не раскаивался.
Когда первый лис оказался на мосту, я приказал Драммонду держать цель в свете фонаря, навел ствол в центр груди твари и спустил курок. Раздался громкий вопль - последний крик души, которую по моему заказу превратил в пулю ренегат-ремесленник. Я попал на дюйм ниже, чем целился, но лису этого хватило. Тварь взвыла от боли и свалилась с моста в пропасть.
Я передернул затвор и выстрелил снова. Потом еще раз и еще, каждый раз сбивая очередного лиса с моста. Когда я отстрелял весь магазин, выскочил последний лис - он успел добежать до меня и опрокинуть на спину, выбив винтовку из рук. Руками я вцепился в шею твари, пытаясь удержать щелкающие зубы подальше от лица. Лис попытался вонзить когти мне в туловище, но броня выдержала.
- Убей его! Убей! - крикнул я Драммонду. К счастью, он справился и смог пробить голову лиса мечом.
Тварь обмякла, ее корпус вытекал из дыры в черепе. Стряхнув лиса с себя, я поднялся на ноги, лихорадочно оглядываясь по сторонам.
- Вы чего? - спросил Драммонд, встревоженный моим поведением. - Еще лисы?
Драммонд не понимал, кого я высматриваю, потому что не знал то, что знаю я: лисы не нападают сами по себе. Их всегда кто-то натравливает.
И тут я увидел ее - она стояла в устье туннеля на другой стороне пропасти, одетая в то же рваное платье, что и в ночь, когда я наткнулся на нее на берегу Бури. Мы с товарищами защищали аванпост - надвигался шторм и командование ожидало нападения спектров. Мы отразили атаку и пережили шторм, но среди армии спектров я увидел ее...
До той ночи я не думал о Кейт. Я был уверен, что ее душа обрела упокоение. И, увидев ее, я без раздумий схватил винтовку и перемахнул через забор. Из легионера я стал дезертиром и охотником.
И вот теперь здесь, в глубине Лабиринта, наши взгляды снова встретились - и по выражению ее лица я понял, что она меня узнала. Через мгновение узнавание сменилось пеленой безумия, но я уже вновь преисполнился решимости освободить ее. Я не позволю ей быть рабыней Забвения.
Кейт развернулась и побежала. Я погнался за ней, за мной бежал Драммонд.
Пробежав по мосту, я ворвался в туннель, попытался поймать Кейт, но она опережала меня ровно на один шаг. Туннель ветвился, и Кейт поворачивала то вправо, то влево, уводя нас все глубже в Лабиринт. Надо было запоминать путь, считать повороты... но мне было наплевать. В этот раз я ее поймаю.
Если только Лабиринт не приготовил нам сюрприз.
Только что мы с Драммондом бежали по узкому каменному туннелю, и вдруг внезапно оказались в слабо освещенном коридоре, застеленном потрескавшимся линолеумом.
Над головой мигали лампы дневного света - некоторые целые, другие были разбиты и висели на проводах, которые шипели и бормотали, как будто говорили что-то на своем электрическом языке, которого я не знал. Во вспышках света было видно, что по обе стороны коридора находились двери - закрытые на замок.
Все, кроме одной - она была открыта, а в комнате горел яркий свет. Я направился к ней.
Кейт всегда была склонна к меланхолии, но я не видел в этом ничего плохого. У нее бывали периоды грусти и тоски, но они всегда заканчивались, и я считал эти эмоциональные качели просто одной из ее особенностей. Ведь у всех есть свои недостатки - крошечные изъяны, напоминающие нам о том, что люди не совершенны.
Судьбе было мало просто оставить Кейт без меня, она решила вонзить нож поглубже и провернуть. Всего через пару месяцев после моей смерти у Кейт случился выкидыш - и этой второй утраты хватило, чтобы она сделала последний, необратимый шаг.
Перед тем как войти в дверь, я обернулся и посмотрел на Драммонда. Он стоял в метре за мной, начеку и с мечом в руке - можно было не бояться атаки с тыла. Я заглянул в дверной проем.
Комната оказалась больничной палатой. Рядом с зашторенным окном стояла функциональная кровать, и я знал, что если отдерну штору, то увижу военную базу, где нас расквартировали последний раз в моей жизни. В палате был туалет, его дверь была открыта, и яркие лампы дневного света отражались в зеркале, на котором кровью было написано: «За что?»
Это была палата, в которой Кейт оказалась после того, как потеряла ребенка. Я это знал, потому что уже был здесь.
Но когда?
Где-то на задворках моей памяти что-то было... Что-то крайне важное - какое-то откровение, без которого я не мог осознать происходящее. Но пока я копался в памяти, кто-то схватил меня за лодыжку и дернул.
Я упал на спину, ударившись головой, но солдатские рефлексы сработали безупречно и через секунду я вновь стоял на ногах, глядя на то, как Кейт поднимается сквозь пол, словно какой-то ангел мщения.
И вот мы, призрак и спектр, улыбнулись друг другу и вступили в бой. У меня был меч из душ, у нее - когти и зубы, измененные Ваянием, и мы нанесли друг другу множество ударов, не все из которых удалось отбить. А потом ко мне присоединился Драммонд, он тоже рубил и колол, и наших совместных усилий должно было хватить, чтобы одолеть ее - но не хватило. Кейт питалась яростью Забвения и могла не обращать внимание на раны, а я себе такого позволить не мог. Если бы бой продолжался в том же духе, я бы серьезно встрял.
К счастью, у меня был туз в рукаве. Воззвав к силе воодушевления внутри себя, я ударил по Кейт самым мрачным и тяжелым из своих воспоминаний - моментом моей смерти.
Как я и рассчитывал, она замерла - как замер тогда я, когда вышел из-за «хамви», посмотрел на двухэтажное здание слева и увидел в окне странную вспышку. Я даже успел понять, что это, а через мгновение пуля уже была у меня в голове.
И вот Кейт замерла, опустила руки, и я нанес удар - но тут моя тень проснулась и завопила:
- Стоять!!!
Моя рука остановилась на середине замаха, мои мышцы и кости стали словно бетонные, и как бы я ни старался, пошевелиться я не мог. Тень перехватила контроль.
- Послушай, Стоукс, не делай этого.
- Отпусти меня.
- Ты не можешь ее убить.
- Могу. Она уже мертва, идиот! Отпусти меня!
Я сопротивлялся, но без толку. Сейчас тень была главной.
- Да выслушай ты меня! Что если она - единственная причина, по которой ты еще здесь?
- В смысле?
- Ты ведь меня понял. У тебя больше нет оков и незаконченных дел на той стороне. Жена мертва, ребенок мертв, семьи не осталось.
- И что?
- А то, что единственное, что тебя здесь держит - это желание освободить Кейт. А что потом? Ты вообще думал об этом?
Я об этом не думал - и он это знал.
- Ты готов исчезнуть?
В любой другой момент я ответил бы: «О да!» Мне не хотелось провести вечность в Землях теней, и я любому бы так сказал.
Но одно дело - риторический вопрос, и совсем другое - реальная возможность исчезнуть. Тут я уже не был так уверен. Да, здешняя жизнь - это совсем не жизнь, но лучше уж так, чем совсем никак.
И тогда я принял решение.
Когда тень вернула мне контроль и мир вокруг снова пришел в движение, я схватил Драммонда за шиворот и толкнул его перед собой, прямо в когти Кейт, а сам развернулся и побежал, игнорируя вопли умирающего компаньона. Я должен выжить и выбраться.
«Разберусь с ней в следующий раз», - подумал я, пробираясь к выходу.
В следующий раз.
Где-то на задворках моего разума хохотала тень.
- Готов?
Мой компаньон нервно кивнул, не в силах отвести глаза от входа в пещеру в паре метров слева от нас. Я не мог его в этом винить: Забвение пугает и завораживает даже таких опытных исследователей Лабиринта, как я. А уж новичку прямо положено трястись от страха.
Я пощелкал пальцами у него перед лицом, чтобы он вернулся в реальность.
- Просто не забывай то, что я тебе говорил, - напомнил я, затягивая на нем ремешки нагрудника (одолжил ему лишний), чтобы не съезжал и не гремел при ходьбе. - Держи ухо востро и меч наготове. Стены тут твердые, но стоит тебе расслабиться, как из них полезут спектры. В Лабиринте возможно даже невозможное, так что будь начеку.
Я не был уверен, что моя стандартная мотивационная речь сработает: Драммонд достаточно много знал, осознавал безумие поставленной задачи и наверняка подумывал о том, что зря согласился на мое предложение. Нужно было спуститься до того, как он передумает и сбежит.
Обычно перед тем, как отправляться на подобную охоту, я искал в Землях теней свежеприбывшее дитя, срезал с него оболочку и предлагал свободу в обмен на то, что оно поработает на меня. Неважно, мужчина или женщина - лишь бы меч держать умело и не давало спектрам зайти с тыла. Свежеприбывший призрак не знал ничего о жизни по эту сторону Савана и не понимал, что путешествие в Лабиринт - это тяжелейшая задача для целого легиона, не говоря уж о парочке охотников.
Но в этот раз действовать нужно было срочно - меня не покидало чувство, что малейшее промедление не позволит мне взять след. Поэтому нынешнего компаньона я подобрал на улицах местного некрополя - предложил стать моим помощником на несколько дней и дал за это пару оболов. Он согласился, как только увидел монеты.
Не уверен, что поступил правильно, но скоро мы об этом узнаем.
При жизни я был военным, и именно служба в армии США определила все мои привычки и поведение. Я не нашел причин отказываться от них и после смерти. Я одевался точно так же, как в тот день, когда меня застрелили в том переулке в городе Эль-Фаллуджа - на теле пустынная камуфляжная униформа, на ногах истоптанные ботинки. Мой бронежилет не пересек Саван вместе со мной, поэтому я носил нагрудник и наголенники, которые выковали из душ и выдали мне во время службы в Мрачном легионе - сами понимаете, я не вернул их, когда дезертировал. Броня не раз спасала мне жизнь, так что я не раскаивался.
Нагрудник, который я дал Драммонду, также был выкован из душ, но был гораздо тоньше и легче. Других лишних доспехов у меня не было, да и вообще дареному коню в зубы не смотрят.
Конкретно этот вход в Лабиринт был похож на оскалившуюся пасть освежеванной головы из черного камня, сросшейся с отвесной скалой. Казалось, что вход в пещеру был готов в любую секунду захлопнуться и разжевать неосторожную жертву, а два провала над входом были очень похожи на глаза, и чем больше я на них смотрел, тем сильнее они были на них похожи, будто мой взгляд наполнял камень силой. Поэтому я старался на них не смотреть.
Я потратил пару секунд на то, чтобы набить карманы камнями. Драммонд удивленно поднял бровь:
- Зачем они вам?
- Для подстраховки.
- В смысле?
- Увидишь.
Щелкнув выключателем фонарика - отголоска из мира живых - я послал вперед конус желтоватого света. В Лабиринте было темно настолько, что без искусственного освещения даже стен не видно, не говоря уж о притаившейся в углу развалине, готовой вцепиться путнику в глотку. Если идете в Лабиринт - вам нужен свет. Мой фонарик доработали так, чтобы он работал на душевном огне - кристалла с кулак размером хватало на неделю рационального использования.
При свете фонаря мы начали спуск. Сперва все было хорошо - высокий потолок, широкий проход, не пришлось ни пригибаться, ни застревать. Туннель уходил вниз под углом всего в несколько градусов, поэтому идти было удобно. Но я знал, что дальше нас ждет более сложный участок - а еще полчища спектров, которые нас сожрут, причем буквально, если дать им такую возможность.
Мы им такой возможности не дадим.
Лабиринт изменчив, но я бывал здесь достаточно часто, чтобы понять, что участки ближе к поверхности сохраняют свою форму, поэтому я смог нарисовать карту. Когда мы спустимся ниже, она станет бесполезна, но пока что мы шли по уже разведанным местам.
Минут через двадцать мы вышли к развилке. Налево вел широкий туннель, направо - узкая нора, уходящая вниз под углом градусов в сорок пять. Налево можно было с комфортом идти, направо пришлось бы ползти на животе.
Естественно, Драммонд повернул налево, но я его остановил.
- Нам сюда, - сообщил я, показав в сторону узкой норы.
- Вы серьезно?
- Я серьезно. Поверь, в том туннеле тебе не понравится.
- Почему?
Вместо ответа я вынул из кармана один из камней и швырнул его влево. Он отскочил от пола, подлетел вверх, но второй раз упасть не успел - стены пришли в движение: туннель схлопнулся, раздавив все внутри. Затем стены вновь разошлись на прежние позиции.
Драммонд молча смотрел на осыпающуюся со стен пыль - все, что осталось от брошенного мной камня.
- Нам сюда, - повторил я, вновь показав вправо. Драммонд не стал спорить.
Я снял рюкзак и достал из него молоток, крюк и моток веревки, конец которой обвязал поперек туловища Драммонда.
- Пойдешь первым, - сказал я, проигнорировав его испуганный взгляд. - Я буду страховать тебя, а потом спущусь сам. Эта нора идет метров пятнадцать, потом будет расширение - оглядись хорошенько перед тем, как в него спускаться. Если все чисто, развязывайся и трижды дерни за веревку - тогда я спущусь к тебе.
- Как я там что-то увижу? Единственный фонарик - у вас.
- Метра через три начнутся светящиеся прожилки, так что увидишь. А потом и я с фонариком спущусь.
Его это убедило, и он уже направился ко входу в нору, но тут его осенило:
- А если на меня нападут?
- Сражайся.
Тупой вопрос какой-то...
- Советую спускаться головой вперед - чтобы видеть, что ждет впереди.
Видели бы вы его лицо... Тем не менее, он послушался моего совета, лег на живот и засунул руки и голову в нору.
- Веревку держите? - спросил он напоследок.
Я вздохнул:
- Давай уже. Время не резиновое.
Когда он достиг дна и трижды дернул за веревку, я вбил крюк в пол рядом со входом в нору и положил молоток обратно в рюкзак. Затем я перекинул веревку через крюк, скинул второй конец в нору и неспеша спустился ногами вперед, держась за обе веревки.
Спустившись, я потянул за один из концов, стащил всю веревку, свернул ее и положил в рюкзак. Что-то шептало из темноты, но я старательно игнорировал этот шепот. Щелкнув выключателем фонарика и кивнув Драммонду, я продолжил путь.
Как я и ожидал, по мере спуска туннель менялся, становясь все более странным. Черный камень сменился живой дышащей тканью, пронизанной пульсирующими сосудами с фиолетово-черной кровью. Затем были катакомбы, заполненные черепами, которые провожали нас взглядом пустых глазниц. Дальше были реки из плазмы, сверкающей как жидкое серебро. Что-то из этого было здесь и раньше, но большинство явлений я наблюдал впервые - как я и говорил, Лабиринт постоянно меняется. Говорят, что эти изменения вызваны мыслями тех, кто по Лабиринту ходит, но я в этом не уверен. Мне приходилось видеть здесь такое, чего не могло быть в мыслях ни у меня, ни даже у моей тени.
И вот мы уже три часа брели по темным и, к счастью, пустым туннелям в поисках Кейт, и тут шедший за мной Драммонд нарушил молчание:
- А чем эта добыча такая особенная? Не каждый же день двое палачей судьбы отправляются охотиться на конкретного спектра?
Я остановился и развернулся на пятках так быстро, что Драммонд чуть не налетел на меня. Я посмотрел ему в глаза:
- Скажи-ка мне, рядовой, когда ты в последний раз спускался в Лабиринт?
Он нервно огляделся, как будто искал на стене написанный ответ. Не найдя такового, он кашлянул и произнес:
- Сэр... никогда?
- Это вопрос, рядовой? Ты сам не знаешь, бывал ли в Лабиринте?
- Да, сэр. То есть нет, сэр. Это не вопрос, сэр.
- И?
- Я впервые здесь, сэр.
- Итак, ты раньше не бывал в Лабиринте? Ни разу не преследовал спектра в пасти Забвения? Никогда не боролся за свою жизнь в том месте, где сама атмосфера не хочет отпускать тебя в Земли теней?
- Нет, сэр.
- Тогда у тебя нет права называть себя палачом судьбы. Ты его получишь тогда, когда спустишься во тьму, сразишься с этими ублюдками лицом к лицу и вернешься назад рассказать о победе. Понял меня?
- Да, сэр!
Он уже практически кричал, и я жестом приказал ему быть потише.
- Хватит называть меня «сэр» - я сержант, а не офицер. А в спектре, за которым мы охотимся, нет ничего особенного. И вообще: мы выполняем приказы и не задаем вопросов. Ясно?
- Да, сэр... сержант!
- Отлично. А теперь пошевеливайся. Твоя очередь идти первым.
Драммонд опустил глаза и пошел вперед, а моя вторая половинка прошептала внутри моей головы:
- Ничего особенного? Забавно.
Я не ответил.
- В чем дело, Стоукс? Боишься рассказать бедолаге, во что ты его втянул?
Я сжал зубы, продолжая молчать. Эту мразь лучше игнорировать.
- Кстати, это просто гениально - якобы праведным гневом соскочить с темы. Даже у меня не получилось бы лучше.
- Заткнись, - тихо прорычал я.
К моему удивлению, он заткнулся.
Терпеть не могу, когда меня осуждает собственная тень. Тем более, когда тень права. Наша добыча действительно была не просто обычным спектром, но я не собирался говорить Драммонду об этом. Чем меньше он знает, тем лучше.
В Лабиринте обитали сотни тысяч, а то и миллионы спектров, но мне нужен был только один. И я соврал своему компаньону - я охотился на него не по приказу Иерархии, а по личным причинам. Очень личным. Множество раз я спускался во тьму и буду спускаться еще много раз, пока не найду Кейт. Вернее то, во что она превратилась.
Эта охота стала для меня путеводным светом и смыслом жизни, мысли о ней заглушали шепот тени, когда он становился невыносимым.
Впрочем, это было не лучшее время для самоанализа. Я поспешил догнать Драммонда.
Первый из обитателей Лабиринта вышел на нас еще где-то через час. Мы как раз шли по узкому каменному мосту через глубокую пропасть, и тут я услышал едва различимый звук.
Драммонд шел всего в полуметре впереди меня, при каждом шаге осторожно прощупывая ногой камни, прежде чем перенести на ногу вес своего тела. Так что я легко дотянулся до него и вцепился ему в плечо.
- Тихо!
Мы молча стояли и слушали, и звук вскоре раздался снова - протяжный зловещий вой из туннеля за нашими спинами. Потом еще один вой - в ответ на первый. Если бы мое сердце билось, то сейчас оно бы замерло.
- Что это? - испуганно спросил Драммонд.
- Вперед. Нужно поскорее уйти с моста.
- Но что...
- Вперед! - рявкнул я, толкнув его изо всех сил.
Если бы эти твари застигли нас на мосту, наше маленькое приключение тут же и закончилось бы.
К счастью, Драммонд внял моей тревоге и помчался вперед, а я бежал за ним. За спиной снова раздался вой, теперь уже гораздо ближе - эти твари были быстрыми.
- Пёсики! Скорее сюда, пёсики! - хохотала моя тень, но у меня не было времени отвечать.
Добежав до другого края пропасти, я вручил Драммонду фонарь и приказал:
- Держи так, чтобы я видел, куда стреляю.
Выхватив винтовку из-за спины, я развернулся в сторону моста, встал на одно колено, прижал приклад к плечу и принялся ждать.
Ждать пришлось недолго. Первый лис выскочил из темноты, увидел нас, щелкнул челюстями и помчался в нашу сторону. Его когти громко клацали по камням.
Подобно баргестам, которых используют в легионах, лисы также созданы силой Ваяния. Кто-то придал спектрам условно собачий облик, сделал их голодными, наделил их зубами в несколько рядов и острейшими когтями - и я не хотел испытать их на своей шкуре.
При жизни у меня был автоматический карабин M4, но он не попал в Земли теней вместе со мной. Однако, покидая Мрачный легион в ночь того ужасного шторма, я стащил у однополчанина памятную винтовку Lee Enfield. И нет, я в этом не раскаивался.
Когда первый лис оказался на мосту, я приказал Драммонду держать цель в свете фонаря, навел ствол в центр груди твари и спустил курок. Раздался громкий вопль - последний крик души, которую по моему заказу превратил в пулю ренегат-ремесленник. Я попал на дюйм ниже, чем целился, но лису этого хватило. Тварь взвыла от боли и свалилась с моста в пропасть.
Я передернул затвор и выстрелил снова. Потом еще раз и еще, каждый раз сбивая очередного лиса с моста. Когда я отстрелял весь магазин, выскочил последний лис - он успел добежать до меня и опрокинуть на спину, выбив винтовку из рук. Руками я вцепился в шею твари, пытаясь удержать щелкающие зубы подальше от лица. Лис попытался вонзить когти мне в туловище, но броня выдержала.
- Убей его! Убей! - крикнул я Драммонду. К счастью, он справился и смог пробить голову лиса мечом.
Тварь обмякла, ее корпус вытекал из дыры в черепе. Стряхнув лиса с себя, я поднялся на ноги, лихорадочно оглядываясь по сторонам.
- Вы чего? - спросил Драммонд, встревоженный моим поведением. - Еще лисы?
Драммонд не понимал, кого я высматриваю, потому что не знал то, что знаю я: лисы не нападают сами по себе. Их всегда кто-то натравливает.
И тут я увидел ее - она стояла в устье туннеля на другой стороне пропасти, одетая в то же рваное платье, что и в ночь, когда я наткнулся на нее на берегу Бури. Мы с товарищами защищали аванпост - надвигался шторм и командование ожидало нападения спектров. Мы отразили атаку и пережили шторм, но среди армии спектров я увидел ее...
До той ночи я не думал о Кейт. Я был уверен, что ее душа обрела упокоение. И, увидев ее, я без раздумий схватил винтовку и перемахнул через забор. Из легионера я стал дезертиром и охотником.
И вот теперь здесь, в глубине Лабиринта, наши взгляды снова встретились - и по выражению ее лица я понял, что она меня узнала. Через мгновение узнавание сменилось пеленой безумия, но я уже вновь преисполнился решимости освободить ее. Я не позволю ей быть рабыней Забвения.
Кейт развернулась и побежала. Я погнался за ней, за мной бежал Драммонд.
Пробежав по мосту, я ворвался в туннель, попытался поймать Кейт, но она опережала меня ровно на один шаг. Туннель ветвился, и Кейт поворачивала то вправо, то влево, уводя нас все глубже в Лабиринт. Надо было запоминать путь, считать повороты... но мне было наплевать. В этот раз я ее поймаю.
Если только Лабиринт не приготовил нам сюрприз.
Только что мы с Драммондом бежали по узкому каменному туннелю, и вдруг внезапно оказались в слабо освещенном коридоре, застеленном потрескавшимся линолеумом.
Над головой мигали лампы дневного света - некоторые целые, другие были разбиты и висели на проводах, которые шипели и бормотали, как будто говорили что-то на своем электрическом языке, которого я не знал. Во вспышках света было видно, что по обе стороны коридора находились двери - закрытые на замок.
Все, кроме одной - она была открыта, а в комнате горел яркий свет. Я направился к ней.
Кейт всегда была склонна к меланхолии, но я не видел в этом ничего плохого. У нее бывали периоды грусти и тоски, но они всегда заканчивались, и я считал эти эмоциональные качели просто одной из ее особенностей. Ведь у всех есть свои недостатки - крошечные изъяны, напоминающие нам о том, что люди не совершенны.
Судьбе было мало просто оставить Кейт без меня, она решила вонзить нож поглубже и провернуть. Всего через пару месяцев после моей смерти у Кейт случился выкидыш - и этой второй утраты хватило, чтобы она сделала последний, необратимый шаг.
Перед тем как войти в дверь, я обернулся и посмотрел на Драммонда. Он стоял в метре за мной, начеку и с мечом в руке - можно было не бояться атаки с тыла. Я заглянул в дверной проем.
Комната оказалась больничной палатой. Рядом с зашторенным окном стояла функциональная кровать, и я знал, что если отдерну штору, то увижу военную базу, где нас расквартировали последний раз в моей жизни. В палате был туалет, его дверь была открыта, и яркие лампы дневного света отражались в зеркале, на котором кровью было написано: «За что?»
Это была палата, в которой Кейт оказалась после того, как потеряла ребенка. Я это знал, потому что уже был здесь.
Но когда?
Где-то на задворках моей памяти что-то было... Что-то крайне важное - какое-то откровение, без которого я не мог осознать происходящее. Но пока я копался в памяти, кто-то схватил меня за лодыжку и дернул.
Я упал на спину, ударившись головой, но солдатские рефлексы сработали безупречно и через секунду я вновь стоял на ногах, глядя на то, как Кейт поднимается сквозь пол, словно какой-то ангел мщения.
И вот мы, призрак и спектр, улыбнулись друг другу и вступили в бой. У меня был меч из душ, у нее - когти и зубы, измененные Ваянием, и мы нанесли друг другу множество ударов, не все из которых удалось отбить. А потом ко мне присоединился Драммонд, он тоже рубил и колол, и наших совместных усилий должно было хватить, чтобы одолеть ее - но не хватило. Кейт питалась яростью Забвения и могла не обращать внимание на раны, а я себе такого позволить не мог. Если бы бой продолжался в том же духе, я бы серьезно встрял.
К счастью, у меня был туз в рукаве. Воззвав к силе воодушевления внутри себя, я ударил по Кейт самым мрачным и тяжелым из своих воспоминаний - моментом моей смерти.
Как я и рассчитывал, она замерла - как замер тогда я, когда вышел из-за «хамви», посмотрел на двухэтажное здание слева и увидел в окне странную вспышку. Я даже успел понять, что это, а через мгновение пуля уже была у меня в голове.
И вот Кейт замерла, опустила руки, и я нанес удар - но тут моя тень проснулась и завопила:
- Стоять!!!
Моя рука остановилась на середине замаха, мои мышцы и кости стали словно бетонные, и как бы я ни старался, пошевелиться я не мог. Тень перехватила контроль.
- Послушай, Стоукс, не делай этого.
- Отпусти меня.
- Ты не можешь ее убить.
- Могу. Она уже мертва, идиот! Отпусти меня!
Я сопротивлялся, но без толку. Сейчас тень была главной.
- Да выслушай ты меня! Что если она - единственная причина, по которой ты еще здесь?
- В смысле?
- Ты ведь меня понял. У тебя больше нет оков и незаконченных дел на той стороне. Жена мертва, ребенок мертв, семьи не осталось.
- И что?
- А то, что единственное, что тебя здесь держит - это желание освободить Кейт. А что потом? Ты вообще думал об этом?
Я об этом не думал - и он это знал.
- Ты готов исчезнуть?
В любой другой момент я ответил бы: «О да!» Мне не хотелось провести вечность в Землях теней, и я любому бы так сказал.
Но одно дело - риторический вопрос, и совсем другое - реальная возможность исчезнуть. Тут я уже не был так уверен. Да, здешняя жизнь - это совсем не жизнь, но лучше уж так, чем совсем никак.
И тогда я принял решение.
Когда тень вернула мне контроль и мир вокруг снова пришел в движение, я схватил Драммонда за шиворот и толкнул его перед собой, прямо в когти Кейт, а сам развернулся и побежал, игнорируя вопли умирающего компаньона. Я должен выжить и выбраться.
«Разберусь с ней в следующий раз», - подумал я, пробираясь к выходу.
В следующий раз.
Где-то на задворках моего разума хохотала тень.
Так он ее, значит, постоянно кормит. Жеееееесть
ОтветитьУдалить