- Эй! - произнес Наваррец. - Не хочешь достучаться до небес?
Я мотнула головой - не столько в знак отказа, сколько от удивления. На первый взгляд это место показалось мне таким же, как и все обители клана Ласомбра, где я бывала. Ну вы знаете, они любят плести из теней всякие штуки, похожие на экспонаты выставки Ripley's Believe It or Not, и рассаживать их по углам. Когда я вошла, то поначалу ничего не могла разглядеть, кроме разных оттенков полумрака. Потом глаза привыкли, и я будто бы оказалась в притоне хиппарей в Порт-Таунсенд: все эти постеры с Фрэнком Заппой, ароматические палочки Nag Champa, старая занавеска из бусин на входе в кухню, пуфики из Марокко и, чтоб их, кресла-мешки. Прилично расположиться тут можно было разве что на табуретке за барной стойкой на кухне.
Наваррец выдохнул облако густого дыма:
- Я слышу твои мысли.
Я вздрогнула.
- Серьезно, давай-ка затянись.
- Нахера?
- Ты слишком нервная. Тебе не помешает трубка мира.
Он покопался в куче хлама на кофейном столике и протянул мне глиняную скульптуру, которая выглядела так, будто ее слепил старшеклассник на уроке труда. Наверное, она изображала Грациано - вертикальный шрам на щеке, вьющиеся волосы и две черные кляксы, изображающие глаза.
- Что мне с этим делать?
Он поднес зажигалку:
- Ни разу не курила? Зажми пальцем вот тут, затянись и не выдыхай. А теперь представь, что кашляешь. Не кашляй, а просто представь.
Все это было похоже на какую-то разводку, но я решила подыграть - и это внезапно сработало. Не скажу, что прямо дало в голову, но что-то внутри меня поглотило дым.
Наваррец выглядел довольным:
- Фишка в том, чтобы подать кровь в альвеолы. Один тремер научил меня этому фокусу много лет назад. Нравится?
- Боже мой, я последний раз пыхала, когда еще ребенком была. Но такими темпами мне надо всю ночь курить, чтоб упороться.
Он кинул мне мешочек с дурью:
- Ни в чем себе не отказывай.
Такие они, успешные инквизиторы с Западного побережья.
Он сел у большого окна с видом на залив:
- В Такоме катаяны, в Сиэттле вентру, а тут хорошо. В моем возрасте не любят торопиться, смекаешь?
Я не смекнула. А если бы еще была живой, то вообще ничего не поняла бы.
- У Ниро Вульфа были орхидеи, Холмс играл на скрипке, а я курю мексиканскую траву и смотрю на воду. Не так вычурно, но работает.
Я окинула его взглядом: мешковатые джинсы, босые ноги все в мозолях (хорошо, что он не обул биркенштоки!), черная футболка со здоровенным розовым треугольником. На Великом балу в прошлом году он выглядел совсем иначе. Туда он заявился одетым как Вольтер, надев накрахмаленный парик и полностью вжившись в роль. Никогда не думала, что борьбой с инфернализмом может заниматься такой выпендрежник.
- Тот бал был очень важен для меня. Это было не просто представление.
Черт побери, он опять читал мои мысли.
- Поработай над защитой своего разума, это очень важно. Понимаешь ли, Надя, Бранденбург был епископом. Мне нужно было предъявить ему обвинение там, где было много старейшин, но не было его сторонников. Иначе они принялись бы спорить и ставить мне палки в колеса, а он смог бы смыться на Аляску, сменить внешность и затаиться лет на двадцать.
Он докурил косяк одной мощной затяжкой, поднялся, пересек комнату и принялся заворачивать еще один.
- Кроме того, у него есть сообщник - я это точно знаю. Но я отдал Бранденбурга в лапы Викосу, так что он скоро все расскажет.
- А Викос знает, что ты его используешь?
- А с чего ему быть против? - пожал плечами Наваррец. - Да и дело тут совсем не в нем. Я мог выбрать любого другого цимисха с елдаком пошершавее и передать Бранденбурга ему - главное, чтобы он раскололся. Он трус по натуре. А Викос хорош еще и тем, что одно его имя развязывает языки.
Я кивнула, обдумывая его слова. Он был уже слегка упорот, но говорил разумные вещи.
- Имея дело с извергами, всегда нужно учитывать их высокомерие и себялюбие. Это их главные качества. А теперь, Надя, присядь. Есть дело.
- По поводу Бранденбурга?
- По поводу тебя.
- И что от меня требуется?
- Стать новым помазанным храмовником для Стимсон.
- Это епископ?
- Это епископ Ногалеса и моя хорошая знакомая.
- И как она к этому относится?
- Радостно. Даже слишком.
Наваррец оперся спиной на дверной косяк. Когда он замолк, комната наполнилась звуками водоема за окном, будто мы находились в тайной пещере на тропическом острове. Жаль, что на самом деле это было не так.
- Она решила попрактиковаться в шпионаже, и ей пригодится твое знание Камарильи. Но ты не переживай, она знает и о других твоих талантах.
- Слава богу. Я бы не хотела стать просто ищейкой - это теряет всякий смысл.
- Именно так, но об этом помалкивай. Для всех ты будешь просто телохранителем епископа - жест величайшего доверия к той, кто сменила секту.
- И твоя проверочка, - ответила я мрачно. Я осушила архонта, чьей рабыней была 20 лет, но они по-прежнему считают меня камарильской подстилкой.
Он громко рассмеялся:
- Какая ты недоверчивая!
- Я должна буду шпионить за этой Стимсон для тебя?
- Это было бы слишком очевидно. Нет, Надя, все куда проще. То, как тебя встретили на Великом балу - это твой потолок. Как бы ты ни рвала свою накачанную жопку, от тебя по-прежнему все ждут предательства. Особенно после... - тут его лицо помрачнело, и он затушил косяк в пепельнице, - после Милана.
- Джангалеаццо не был перебежчиком из Камарильи, - возразила я.
- Суть в том, что Шабаш охвачен всеобщей паранойей сильнее, чем когда-либо. Это в целом хорошо, но плохо для тебя - а я считаю тебя ценным кадром. Поэтому я помогу тебе и буду благодарен, если ты впоследствии окажешь мне ответную услугу.
В его бархатистом голосе прорезался легкий испанский акцент. До меня внезапно дошло, что он мог попросту притворяться упоротым, чтобы я перестала бояться его как инквизитора. Чтобы разговорить меня.
С другой стороны, какая разница? Тем более мне очень нужна крыша.
- Надеюсь, эта твоя Стимсон объяснит мне, как быть храмовником, - произнесла я. - Ну хоть какие-то основы, чтобы я не облажалась.
Он улыбнулся:
- Это и я могу объяснить.
- Ну валяй.
- Большинство шабашитов считают храмовников попросту лакеями, - произнес он, криво ухмыльнувшись. - Как ты могла заметить, такая вещь, как послушание, у нас популярностью не пользуется.
- Мог бы и не говорить.
- Ты из Камарильи, - он произнес это слово на испанский манер как «Камарилла», - и ты поймешь идею благородного служения, которое само по себе есть награда. Храмовник - совсем не лакей. Краткий исторический экскурс: у людей был духовно-рыцарский орден храмовников, которые сопровождали паломников. Вот мы и позаимствовали у них название для тех, кто охраняет наших лидеров в их странствиях.
- Ну и чтобы лишний раз высмеять святош.
- В точку. Все ж понимают, что лучший спутник епископа - рыцарь-храмовник, - он усмехнулся. - Само собой, наши лидеры быстро смекнули, что такой попутчик может не только охранять. Само собой, другие спутники также должны были вступать в бой по первому зову, а случалось это в те кровавые ночи так часто, что иногда храмовников было сложно отличить от других...
- Лакеев.
- Именно. В нынешние ночи храмовниками называют большинство каинитов, чья цель - служение сановникам Шабаша.
- Сановники - это епископы и архиепископы?
- Епископы, архиепископы, инквизиторы, кардиналы, прискусы и даже сам регент - все могут назначать себе храмовников.
- Работа на них как-то отличается?
- Ага. Хоть всех их называют храмовниками, но задачи у них разные. Скорее всего, ты будешь служить Стимсон в качестве городского храмовника.
- Скорее всего?
- Если она будет все время отправлять тебя на шпионские задания, то городским храмовником ты будешь чисто номинально. Хотя это тебе лучше обсудить с ней. Но обычно городской храмовник занимается тем, что служит епископу или архиепископу, охраняет его и помогает в решении городских вопросов.
- Как шериф в Камарилье.
- Угу, - кивнул Наваррец. - Шериф, гарпия, хранитель элизиума и даже чистильщик - все это и немного больше в зависимости от твоих способностей и ее запросов.
- А можно поконкретнее?
- Конечно, Надя. Обычно это подразумевает работу с городскими стаями. Большинство стай в Ногалесе старые и опытные, так что тебе не придется слишком часто читать им нотации. Это хорошо, потому что каиниты оскорбляются, когда их учат. Однако время от времени тебе придется насаждать дисциплину.
- В приграничье всегда плохо с дисциплиной.
- Уж кто умеет наказывать за недисциплинированность, так это катаяны, - вальяжно ответил Наваррец. - На границе просто соблазнов больше. Но даже в Мехико нужно быть не менее бдительным, чем в Ногалесе, ведь титулы ничего не гарантируют. Уверен, что многие епископы и архиепископы хотели бы получить что-то вроде дарованного Каином права на власть - неспроста же они носят все эти церковные звания. Но факт остается фактом: вся их власть держится исключительно на крови и одобрении других шабашитов. Их власть требует молчаливого согласия остальных даже больше, чем власть ваших князей.
- А я должна буду обеспечивать это согласие, - предположила я.
Он глупо улыбнулся:
- Это не совсем то, что я хотел сказать. Вот вспомни своего прежнего работодателя...
Мне не понравился его испытующий взгляд:
- Эй, я уже рассказала о Камарилье все, что знала. Ничего от ваших не утаила.
- Я к тому, что он наверняка понимал суть. Он ведь был сильным каинитом? Мог своими руками расправиться со средним камарильцем?
- Со средним - да, со старейшиной - нет. А с ними бывали проблемы.
- Я это к тому, что он наверняка отправлял тебя бить морды тем, кому мог набить сам. Причем, наверняка сам мог набить даже лучше.
Я пожала плечами:
- Ну он умел надирать задницы, но ему удобнее было посылать меня.
- Вот именно. Ну а если кто-то из наказанных затаил злобу...
- То злиться он будет на того, кто физически выбил ему клыки.
- В точку, - Наваррец сидел вполоборота ко мне, покачивая волосатой ногой. - Надо держать дистанцию, Надя. Епископы и архиепископы это хорошо знают. Они часто предпочитают бездействие. Кстати, такой вопрос: ты могла бы где-то недельку вести себя как благородная дама?
- Пффф!
- А если час?
- Если кто-нибудь научит - запросто. Уж в течение часа я смогу притвориться почти кем угодно. Есть опыт.
- К этому я и веду. Если ты держишь дистанцию и появляешься перед публикой редко и ненадолго, то можешь притвориться кем угодно. Наши епископы и архиепископы умеют извлекать из этого выгоду, - он фыркнул. - Пока их что-то не вынудит, они и пальцем не пошевелят, ведь любой сделанный выбор обрубает тысячу других возможностей и лишает тысячу шабашитов заблуждений относительно их лидеров.
- Звучит очень знакомо, - проворчала я. - Надеюсь, эта Стимсон не такая.
- Нет-нет. Я бы не стал заставлять тебя наступать на те же грабли. Стимсон куда лучше других. Но даже она возложит на тебя множество задач, которые запросто смогла бы выполнить сама - таковы правила игры. Например, некоторые проблемы возникают из-за смертных, и епископ будет решать их чужими руками. Ведь иначе кто-то может подумать, что она опекает смертных - или что она их боится.
- А шабашиту не пристало бояться смертных.
Мне приходилось бывать насаженной на кол охотника, так что я не разделяла шабашитскую веру в бессилие людей.
Он кивнул:
- Есть разница между тем, чтобы скрываться от людей и прислуживать им, как это делает Камарилья, и тем, чтобы защищать себя и свою секту. К сожалению, второе очень похоже на первое. Поэтому если Стимсон придется делать что-то подобное, то нужно все обставить так, чтобы не навлечь на себя позор в глазах других епископов.
- Поэтому она пошлет меня вместо себя. Но как это поможет, ведь епископы все равно поймут, что она решает проблему со смертными через своего лакея?
- Да, это так. Каждый раз, как в городе Шабаша возникает проблема со стадом, все епископы стремятся отсидеться и выждать, пока кто-то другой не возьмется за дело. Иногда они выжидают так долго, что проблема полностью выходит из-под контроля. Но наши кардиналы сделали так, что Камарилья решает за нас проблемы с Маскарадом.
Вот оно что. Я всегда удивлялась, как Шабашу удается скрывать свое существование, если они не заботятся о Маскараде. Оказалось, что заботятся - просто не говорят об этом, иначе пострадает репутация. Приятно было это узнать.
- С другой стороны, - продолжал Наваррец, - случается такое, что епископ берет на себя взаимодействие со стадом. Об этом не говорят вслух, но такое случается. Это равносильно тому, чтобы добровольно отказаться от короны, став всего лишь лордом-наместником - теряешь уважение, но если все сделать верно, то обретаешь великую власть. Ходят слухи, что один из новых епископов Ногалеса как раз подумывает о таком. Стимсон может отправлять тебя вмешиваться в дела смертных, чтобы отслеживать успехи конкурента и не прозевать нарушение паритета.
Пока что все звучало так, что мне придется разгребать дерьмо. Хорошо хоть, что у меня был талант к разгребанию дерьма:
- Окей. А бывает на этой должности что-нибудь... кхм... престижное? А то мне почему-то казалось, что многие шабашиты стремятся стать храмовниками.
Наваррец выпрямился и запротестовал:
- Ты все неправильно поняла! Естественно, у этой работы есть свои плюсы. Я просто хотел тебя предостеречь. Ты знаешь про нас то, что говорят среди анархов и в Башне слоновой кости - а это сплошная неправда. Впрочем, даже внутри нашей секты, особенно среди молодых, несмотря на работу инквизиции все еще встречаются романтические представления о власти без расплаты и свободе без ответственности. Ты должна узнать правду, чтобы не разочароваться.
- Спасибо, Наваррец, но я свое разочарование уже получила на балу.
- Будут и еще. Прежде всего, тебе нужно, чтобы за тобой кто-то стоял. За тобой будет стоять Стимсон, и все будут это знать - ведь она не потерпит неуважения к своим храмовникам. Кроме того, если ты будешь делать свою работу хорошо, то это принесет тебе почести. Как минимум, ты будешь организовывать основные общегородские ритуалы.
- Все любят девчонок, которые могут устроить вечеринку, - пошутила я.
- Ты скоро поймешь, что ритуалы - это нечто большее.
На мгновение он выдал свою злобу. Мне надо быть поосторожнее с инквизитором. Он знает, что мне плевать на всех этих патриархов и прочую муть, но надо все-таки изображать уважение к их обычаям.
- Извини.
- Извиняю. Ты не можешь знать того, чему тебя не учили, - он вновь с ногами забрался на подоконник. - Но это исправят.
- Итак, я буду организовывать ритуалы.
- Да. Кроме того, тебе предстоит разнообразная дипломатическая работа. Например, тебе придется сопровождать послов. Когда прибывает шабашит из другого домена, особенно высокопоставленный, ему по традиции выделяют сопровождение из одного из местных храмовников.
Я поняла:
- А тебе, небось, тройное сопровождение выделяют?
Он улыбнулся одним уголком рта:
- Что поделать, мое появление пугает местных - по ряду причин. Но защита для гостя - это хорошо. Если с ним что-то случится, даже если это будет просто несчастный случай, возникают вопросы, на которые епископы и архиепископы предпочли бы не отвечать. Кроме того, рядовой состав нашей секты очень ценит свою независимость, так что часто нападает на чужаков, даже если чужак - законный посол с верительными грамотами. Защитив посла, ты обретешь союзника - мало ли, вдруг пригодится.
- Угу, не угадаешь. Но ты сказал, что дипломатическая работа будет разнообразной.
- Да. Городские храмовники также служат послами. Чаще всего - в соседние шабашитские города, но также и в анклавы независимых кланов и даже в более экзотические места. Например, Ногалес находится близко к территориям катаянов и анархов. И те, и другие - наши враги, но с врагами иногда приходится договариваться, сама знаешь.
- Когда появляется кто-то страшный, который может растоптать вас всех.
- В точку. Мне приходилось слышать даже о храмовниках, которых отправляли на переговоры в камарильские домены, потому что не было иного выхода. Какая-то камарильская старуха сошла с ума, пересекла границу и вломилась в Испанию. Она была настолько могучей и злобной, что потребовались объединенные усилия каталонских каинитов из обеих сект, чтобы одолеть ее.
- Упырь. Мне приходилось участвовать в охоте на упырей.
- Странно, что Камарилья, которая так выпячивает свою приличность, породила столько этих несдержанных существ, - задумался Наваррец.
- Сомневаюсь, что в Шабаше такого не случается.
- Случается. Как я уже говорил, слишком многие плохо знают учение секты. Нельзя освобождать Зверя, если ты не управляешь им - ничем хорошим это не закончится. Но мы владеем этим знанием и готовы передать его другим - нужно лишь убедить их принять его.
Теперь он говорил как настоящий старейшина, и я предположила, что пришло время для следующего косяка. Два щупальца, сотканных из тени, пересекли комнату. Одно потянулось к кофейному столику и забрало оттуда одну сигаретную бумажку. Второе потянулось к мешочку с дурью, который я оставила на барной стойке. Когда я была ребенком, меня всегда удивляло, как слоны в зоопарке умудряются своими хоботами делать всякие фокусы - сейчас у меня было похожее ощущение.
- Что еще мне придется делать?
- Все что угодно, - ответил Наваррец, заворачивая косяк руками. Меня это немного разочаровало. - Но ты будешь самым младшим из ее храмовников, так что вряд ли на тебя многое возложат. Однако епископам и даже более старшим сановникам иногда приходится покидать домен для участия в собрании, проведения особого ритуала или военных действий, особенно если у сановника есть какие-то особые известные таланты. В таких случаях сановник оставляет хотя бы одного храмовника приглядывать за доменом в свое отсутствие. У всех есть враги, которые ждут подходящего случая. Стоит епископу покинуть домен, как другие епископы города стараются прибрать его к рукам. Даже архиепископ рискует потерять город, особенно если он мал и удобен для аннексии со стороны соседнего города.
- Понятно, - мне в голову пришла мысль о том, что неплохо бы завести блокнот, чтобы все это записывать. - Еще что-нибудь?
- Как я уже говорил, у Стимсон есть и другие храмовники. Думаю, она знает о талантах каждого из них, но вас все равно будет слишком мало, чтобы выделить каждому свой перечень задач. А вот какие-нибудь старые архиепископы могут иметь по 30 храмовников - по одному на каждую ночь месяца.
- Вряд ли я ужилась бы с 29 другими храмовниками.
- Это непросто, - согласился Наваррец. - Впрочем, даже внутри малого коллектива тебя ждут вражда и подставы, потому что на новичка постараются спихнуть всю грязную работу. У Стимсон есть старший храмовник, имя которого я забыл. Его отношение к тебе зависит от того, насколько крепко он держится за свою должность, но помни: чтобы выглядеть внушительнее в глазах Стимсон, ему нужна видимость вашего подчинения.
- Хочешь сказать, мне все будет сходить с рук, пока ему будет выгодно меня покрывать?
- Я хочу сказать, что поначалу тебе будет выгодно помогать ему поддерживать свой престиж. Впрочем, ты не новичок в политике, так что не буду тебя учить, - он ухмыльнулся.
- О да, я многое повидала.
- Надеюсь, у вас просто не будет времени на подставы, ведь вы будете заняты охраной границы от врагов секты. Или же враждой с храмовниками другого епископа. Это как спортивное соревнование: каждый епископ стремится показать, как хороши его храмовники. Пока храмовники проявляют инициативу, это хорошо и идет на пользу секте. Но если епископы и архиепископы начинают относиться к своим храмовникам как к бойцовским петухам, все идет псу под хвост.
- Забывают про общее дело?
- В точку, - он бросил на меня быстрый взгляд. - Пойми меня правильно, Надя, я уважаю священное право каждого шабашита иметь настолько большой домен, какой он и его стая могут удержать. На то воля Каина: пусть Камарилья плюет на Вторую традицию, но мы верны воле своих отцов. Однако местные дрязги должны прекращаться, когда звучит горн войны. Много раз я видел, как крестовый поход терпит поражение, потому что кардинал не получил обещанной поддержки - и все из-за того, что двое соседних архиепископов боялись получить друг от друга нож в спину. В приграничье все еще сложнее. Единственное, о чем я прошу тебя, Надя, - это не становиться такой.
- Постараюсь, - ответила я.
Когда ласомбра начинает с тобой откровенничать, это напрягает. Но я понимала, что у каждого своя правда: сановники, на которых он жаловался, в ответ возразили бы, что кардиналы требовали от них невыполнимого. Так что лучше перевести разговор в прежнее русло.
- Окей, суть городского храмовника я поняла. А какие еще бывают?
- Есть еще кочевые храмовники, но это разделение неформальное. Помазание сделает тебя храмовником, а конкретные задачи перед тобой поставит Стимсон. Слово «кочевой» означает лишь то, что служба не привязана к месту.
- А что придется делать?
- Всякое. Шпионить и даже убивать.
- Но ведь мокрухой занимается Черная рука! - возразила я.
Он поднял бровь:
- О Черной руке поговорим позже, если успеем до рассвета. Просто бывают случаи, когда сановник не хочет прибегнуть к их услугам. Кроме того, кочевым храмовникам приходится решать вопросы регионального или даже мирового масштаба. Я знаю мастеров шпионажа, которые консультируют епископов и архиепископов по всему миру. Есть и те, кто решает проблемы с люпинами, охотниками и так далее. Есть дипломаты, которые улаживают вопросы между враждующими городами Шабаша или между Шабашем и независимыми кланами. Есть храмовники-нодисты и археологи, которые по кусочкам восстанавливают нашу историю и не дают артефактам попасть в чужие руки.
- Вряд ли этим занимаются храмовники простых епископов.
- Обычно этим занимаются храмовники кардиналов и величайших архиепископов, а также прискусов, власть которых не измеряется в километрах. Однако ничто не мешает более скромному сановнику отправить своего храмовника странствовать. В любом случае кочевой храмовник наделен особым доверием - он действует от имени и по поручению своего господина, являясь его глазами, ушами, голосом и когтями.
- Если бы я завела себе такого храмовника, то он бы работал тайно, под прикрытием.
- Верно, - согласился Наваррец. - Кардиналы постоянно так делают - отправляют своих храмовников вести разведку инкогнито в доменах, где их не знают. В зависимости от результатов разведки храмовнику приказывают либо выдать себя, либо действовать тайно, либо покинуть домен. Бывает, что кто-то попроще - епископ или архиепископ - решает вмешаться в дела соседнего города и отправляет туда храмовника. Само собой, он делает это тайно.
- А еще шпионы внутри Камарильи.
- Да. Большинство опытных двойных агентов внутри Камарильи - их не так много, как кажется камарильским старейшинам - работают на наших прискусов и кардиналов. Это опасная работа. Их могут раскрыть и, что еще хуже, могут перевербовать. Я не хочу сейчас вдаваться в подробности, но из-за этих рисков мы часто принимаем меры, требующие способностей и полномочий истинного старейшины.
- Я слышала о том, что у Шабаша есть идеальные агенты, все эти манчжурские кандидаты... - он не отреагировал, поэтому я сменила тему. - В общем, у этих кочевых храмовников меньше обязанностей, чем будет у меня, но они постоянно в разъездах?
- Именно. Если в двух словах, то все именно так.
- И рассчитывать они могут только на себя?
- И да, и нет. Если работа идет в открытую и по поручению влиятельного господина, то местные могут и помочь.
- А могут и не помочь.
- Да, - согласился он. - Местные и друг другу не всегда помогают. Мы об этом уже говорили.
- Зато им епископ с архиепископом каждую ночь мозг не клюют.
- Господин не прощает ошибок, будь то господин кочевого или городского храмовника. А еще кочевым храмовникам меньше доверяют, потому что у господина кочевого храмовника меньше способов узнать о том, что натворил помазанник.
- Ты не сказал «нет способов», ты сказал «меньше», - он не ответил. - А ведь незнание является удобным оправданием. Как это в фильмах называют? Правдоподобное отрицание?
- Да! - радостно воскликнул Наваррец. - Правдоподобное отрицание. Обожаю эту формулировку. При необходимости господин кочевого храмовника с легкостью объявит, что никак не причастен к поступкам своего помазанника. А это для храмовника и хорошо, и плохо.
- Однозначно плохо, - мне уже приходилось оказываться в такой ситуации.
- И одновременно хорошо, потому что господин, которому не придется нести ответственность, предоставляет храмовнику большую свободу действий.
- И плюсы, и минусы. А как будет в моем случае?
- За тобой будут более пристально присматривать, но Стимсон не сможет от тебя откреститься в случае чего. А это значит, что она будет заинтересована в том, чтобы тебя защитить. У кочевых храмовников никаких гарантий нет.
- Будь я кочевым храмовником, при первой же возможности накопала бы компромата на господина.
- Браво! - воскликнул он. - Как я и говорил, ты - ценный кадр. Будь моя воля, я бы всех кандидатов в храмовники отправлял в Камарилью для обучения основам интриг. Большинство шабашитов не думают об этом, ведь существует Братание, и храмовник с господином разделяют чашу. Однако предательства случаются. Слава Каину, у нас такое реже, чем в Камарилье, где все друг друга предают. Тем не менее, большинство храмовников, особенно кочевых, стремятся подстраховаться на случай вероломства господина.
- Это понятно. А что насчет обратного?
- Чтобы храмовник предал господина? Конечно. В нашей секте также хватает амбициозных личностей, готовых преступить священные законы ради утоления жажды власти. По этой причине и была создана инквизиция.
- О как.
А я-то думала, что инквизиция занимается отловом демонопоклонников. Но об этом я лучше спрошу позже, сейчас важнее было уяснить обязанности храмовника. Не надо гнаться за двумя зайцами.
- Кочевые храмовники сотрудничают между собой? - спросила я.
- Иногда. Они не так привычны к командной работе, как городские храмовники, но иногда ситуация не оставляет выбора.
- Война?
- Война. Или раскол. Как я уже говорил, чтобы быть здоровым и сильным, Шабаш нуждается в некоторой внутренней конкуренции. Но если часть секты хочет отколоться, это надо пресекать. Как бы я ни уважал Монкаду за его принципиальность, храбрость и ум, у него была дурная привычка влезать в дела за пределами его домена, тем самым провоцируя острые разногласия внутри секты. У нас хватает проблем в Америке, нечего расшатывать Шабаш в Старом свете, да еще так, чтобы об этом знали европейские камарильцы. Впрочем, я отклонился от темы, прошу прощения.
- Ничего-ничего.
- Обычно совместная работа кочевых храмовников - это чисто ситуативное сотрудничество по принципу «ты мне - я тебе». Однако, как я уже говорил, случается всякое, и тогда прискус или пара прискусов формируют отряд из храмовников нескольких господ. Звучит не лучшим образом, не так ли? Но регулярное Братание помогает сгладить острые углы, да и цели ведь общие. Мне приходилось видеть великолепные диверсии, которые совместно провели храмовники, чьи господа друг друга видеть не могли.
- Звучит так, будто у тебя заготовлены истории, которые мне захочется послушать как-нибудь потом.
- Как пожелаешь, Надя.
- Но большую часть времени приходится работать в одиночку?
- Совсем в одиночку - очень редко. Совсем забыл упомянуть одну важную вещь: храмовники всех сортов вербуют себе помощников на временной или постоянной основе. Подобно тому, как архонт завербовал тебя.
- В Камарилье такой помощник называется услужником, - произнесла я.
- Понятно. Не знаю, как там у архонтов с услужниками, у нас отношения совершенно неформальные.
- Между архонтами и их услужниками все тоже крайне неформально.
- Тогда ты здесь быстро освоишься. Однако мне казалось, что все законопослушные каиниты Камарильи обязаны подчиняться приказам архонта.
- И да, и нет, - ответила я его же фразой. - Официально считается, что это так. Если встать на пути юстициария или архонта, то они заставят князя тебя наказать, или устроят над тобой суд.
- Ну вот. Боюсь, что у храмовника нет никакого права требовать помощи других шабашитов. Но если ты будешь делать свою работу хорошо, стаи Ногалеса быстро поймут, что быть твоими союзниками - это в их интересах.
- Это хорошо.
- А лучше всего то, что ты получаешь в союзники целый коллектив, повязанный кровью. Если дуктус решит тебе помочь, то вся стая будет тебе помогать независимо от настроения отдельных членов. Не то что в Камарилье.
- Это верно.
Обращаться за помощью к обитателям камарильского города - это как кошек ловить. Конечно, князь кого-то вызовет ко двору и прикажет помогать услужнику архонта, а вызванные вежливо поклонятся, но затем вернутся к своим делам. Если в Шабаше для того, чтобы получить 20 помощников, нужно облизать не 20 задниц, а всего 5 - это очень круто.
- Помощники храмовника имеют какое-то специальное название? - спросила я.
- Ничего официального. Иногда в Европе их называют оруженосцами, но в Америке это считается высокомерным, - он ухмыльнулся. - И учти, что никакая стая не будет тебе долго служить, даже если они совсем птенцы и тебя обожают. Быть подсоском - это оскорбительно. Так что если тебе нужны лакеи, то лучше рассчитывать на собственную стаю.
- То есть у меня будет стая?
- Конечно, у тебя будет стая. Вряд ли в нее будут входить другие храмовники Стимсон. Однако членство в других стаях не отменяет того, что все городские храмовники должны время от времени повторять Братание со своим господином.
- Неудивительно, - сухо произнесла я. - А кочевые храмовники?
- Они разделяют чашу даже чаще, чтобы помнить о том, что несмотря на время, проведенное в странствиях, они могут рассчитывать на своих соратников и господина.
- Понятно. А что ты там говорил насчет того, чтобы использовать членов стаи как лакеев?
- Зависит от твоей стаи и того, какое место ты в ней займешь. Надеюсь, ты станешь дуктусом. Но даже если нет, то наверняка найдется кто-то из братьев или сестер, над которыми ты будешь иметь старшинство. В Шабаше зазорно быть слугой постороннего, но не слугой товарища по стае, потому что служение друг другу внутри стаи - это святая обязанность. Большинству каинитов проще считать себя членами команды, а не лакеями, и братство внутри стаи дает им такую иллюзию.
- И эту иллюзию не надо развеивать. По крайней мере, не на глазах других стай.
- Бинго!
- Это все, или есть еще что-то?
- Хм... - Наваррец снова поднялся и распахнул окно. В комнату ворвался холодный воздух с моря.
Я сразу вспомнила то, что мой прежний босс рассказывал про клан Ласомбра. Согласно легендам их предок был влюблен в русалку или еще какую-то жительницу моря, на столетия погружался на дно океана и искал ее. Я всегда считала это просто сказками.
- Есть кочевые храмовники, которые странствуют вместе со своими господами, - наконец произнес он. - Из всех храмовников они более всего соответствуют исконному смыслу термина. Прискусы часто ездят с места на место и берут с собой храмовников, обычно в составе стаи.
- То есть храмовники могут быть членами стаи своего босса?
- Да, особенно те храмовники, о которых я сейчас говорю. Иногда они выполняют роль телохранителей, секретарей и жрецов. Иногда им доверяют управленческие, дипломатические и шпионские задачи.
- Похоже, у таких храмовников стальные яйца, - заметила я. - На помощь местных рассчитывать нельзя, босс постоянно рядом: сочетание минусов работы кочевого и городского храмовников.
Наваррец пожал плечами:
- Иметь босса не так уж плохо. Во-первых, босс обычно хорош в бою и может встать на твою сторону, если тебя кто-то оскорбит. Во-вторых, он поможет тебе добиться личной славы, если это не будет мешать ему самому.
- Ну вот эти прискусы и их стая, они разделяют чашу - это что-то значит? - спросила я. - Ну в смысле, это действует только на храмовника, или...
- Конечно, это многое значит, - перебил меня он. - Братание...
- Свято.
- Умница. Надя, Братание - это не узы крови. Оно не принуждает тебя делать что-то против твоей воли и не обязывает отдать не-жизнь за кого-то. Думаю, тебе это тоже покажется более предпочтительным, чем узы.
- Мое отношение к узам ты знаешь.
Мне уже приходилось проходить Братание пару раз: с епископом Дрю в Баффало сразу же после того, как я попросила убежища, и со всеми подряд на Великом балу в Балтиморе месяц спустя - и я ничего не почувствовала. С другой стороны, с тех пор я не виделась ни с кем из тех каинитов, кроме Наваррца, а он - всего лишь один из сотни поделившихся кровью в ту ночь. В общем, я сомневалась, что Братание внутри стаи хоть чем-то сильнее. Если Наваррец сейчас читал мои мысли, то и черт с ним.
- Думаю, тебя заинтересует еще кое-что, - добавил ласомбра с задумчивым видом. - Хороший храмовник, в особенности если он повсюду сопровождает своего господина, может стать его преемником. Впрочем, городской или даже кочевой храмовник тоже может претендовать на сан. Если господина убьют, храмовник занимает его место. Если у него не слишком много врагов среди местных, то он преуспеет. Однако если господина убьют на мономахии, то должность получает убийца, а храмовник получает проблему.
- Могу себе представить. А если сановника смещают или как-то еще позорят, то его храмовники тоже страдают?
- Определенно да.
- Такая же байда у услужников, которые сами стремятся стать архонтами. Особенно амбициозные даже убивают других услужников, чтобы избавиться от конкурентов.
- А кто-то и архонтов убивает.
- Очень смешно.
- В Шабаше такое тоже случается.
- Если у храмовника убили босса, он может найти нового и стать его храмовником?
- Может, если никто не помешает. Это политика, Надя. Однако по традиции, если сановник с честью погиб, служа Мечу Каина, его оставшихся храмовников забирает либо преемник, либо союзники погибшего.
- И все довольны, и все счастливы.
- Карьера бывает причудливой.
За моей спиной и у меня под ногами лежала тень, похожая на хорошую сторожевую собаку - не кусает без команды, но глаз с жертвы не сводит. По какой-то причине (возможно, свет стал падать под другим углом из-за движения луны по небу) тень пришла в движение - я почувствовала, что по мне поползло нечто холодное, щекоча волоски на моей руке.
- Эй, Наваррец! Senor Inquisitorio!
- Извиняюсь, - Наваррец взглядом отослал тень обратно в угол.
- Удобная штука, чтобы внушать в инферналистов страх перед Каином, - пошутила я.
- Скорее страх перед истинной тьмой, - я думала, что он улыбается, но лицо его было абсолютно серьезным. - Твой испанский ужасен.
- Сколько у меня времени на то, чтобы его улучшить?
- Три месяца.
- Справлюсь. В свое время меня заставили очень быстро выучить французский. Старый ублюдок говорил, что я говорю на нем даже лучше, чем на английском.
- Твой архонт был педантом, - заметил Наваррец.
- Был, - странно, что Наваррец этого не знал. Я рассказала епископу Дрю все о себе, каждое мое слово было записано. - А что насчет паладинов?
- Хочешь узнать, кто такие паладины?
- Я думала, что паладин - это храмовник. Это не так?
- Совсем не так. Хотя в каком-то смысле паладины - это все-таки храмовники.
- Яснее не стало.
- Это сложно, но я попробую объяснить.
- Валяй.
- Термин вновь позаимствован. Каиниты и смертные издревле крадут слова друг у друга. У Карла Великого было 12 паладинов - великих рыцарей, пэров и его советников. Одним из них, например, был Роланд. Название для них король позаимствовал из латыни, где palatines означает «дворцовый». У римских императоров были scholae palatinae - элитные дворцовые стражи, - он посмотрел на меня.
- Если этого не показали в «Бен-Гуре», «Клеопатре» и «Гладиаторе», то откуда мне об этом знать?
- Ты наверняка произвела фурор в камарильских салонах.
В свое время произвела.
- В общем, это элита?
- Да, по древней традиции и в память о Карле Великом называться паладином может только тот каинит, что занимает место за Столом двенадцати у кардинала. Таким образом, у кардинала двенадцать паладинов.
- Прямо как Иисус и апостолы.
- Умница. Иногда их так и называют - «апостолы». Можешь считать их комитетом начальников штабов, тайным советом, личной гвардией и много кем еще. Главная обязанность паладинов - собираться за Столом, обсуждать политику и давать кардиналу советы. Собрания нерегулярны и могут проводиться как раз в год, так и раз в неделю в зависимости от обстановки. Многие из них являются также опытными военачальниками или умеют исполнять особые поручения. Кстати, право на свой Стол двенадцати могут в индивидуальном порядке получить очень древние и очень могущественные архиепископы. Таким когда-то был Монкада.
- То есть кардиналы и эти избранные архиепископы заводят себе кардиналов, чтобы те делали для них то же самое, что прискусы делают для регента?
- Неплохое сравнение, - согласился он. - Но паладины отличаются от прискусов. Паладин - в первую очередь воин. Во-первых, только воина назовут паладином. Во-вторых, их часто набирают из храмовников на поднадзорной территории.
- То есть кардинал может прийти к архиепископу, забрать его храмовника и сделать своим паладином?
- Да, как-то так.
- Разве это не оскорбление для архиепископа?
- Когда как, - Наваррец выглядел смущенным. - Это может также стать великим благом как для архиепископа, так и для кардинала. Если в паладины берут кого-то из твоей свиты - это честь для тебя как наставника, который воспитал способного ученика. Нередко в паладины забирают умелых и амбициозных, которые могут быть опасны. Как там у классика? «В глазах холодный блеск».
- А если их сделать паладинами, они не станут предателями.
- Именно. Паладинов окружает великая слава и пристальное внимание. Даже молодые шабашиты знают по именам тех, кто сидит за Столом двенадцати их кардинала. А кардиналы следят за тем, кто из паладинов может представлять реальную угрозу, и заваливают их работой. Раз уж ты знаешь о Древнем Риме только из фильмов, то вот тебе пример: вспомни, как Цезарь отправлял своих лучших и харизматичнейших генералов в богом забытые уголки Империи, чтобы сражаться там с ордами варваров.
- Чтобы они не создавали проблем в Риме, стремясь сами стать цезарями?
- Слава богу, дошло. И, как и в фильмах, эта стратегия имеет свои недостатки. Если генерал все же одолеет варваров, то возвращается домой героем во главе закаленной в крови армии - а это проблема. Поэтому некоторые кардиналы действуют диаметрально противоположно - назначают потенциально опасного храмовника паладином и не отпускают ни на шаг, лишая даже шанса на политическую карьеру. Держи друзей близко, а врагов еще ближе.
- Славные парни эти кардиналы.
- Мы с ними в одной упряжке, так что нам же лучше, когда кардинал знает свое дело, - вежливо заметил Наваррец. - Лидер, который не может обезопасить себя от потенциальных соперников, недостоин своей должности. Если того, кто создает кардиналу проблемы, швыряют в бой против вышеупомянутых орд варваров - это идет на пользу Шабашу в целом.
- Кажется, я поняла. Паладины - не храмовники. Но так как многие из них раньше были храмовниками, каиниты их путают.
Он мотнул головой:
- Путаница куда глубже. В последнее столетие низшие сановники завели себе моду назначать своих храмовников паладинами. Некоторые даже попытались завести свои Столы двенадцати. «Попытались» - ключевое слово.
- А в чем проблема? Я думала, в Шабаше ценят дерзость.
- Важно соблюдать этикет. Если какой-нибудь мелкий епископ хочет, чтобы его храмовника называли паладином, а тебе нужно ему польстить - называй. Никакое священное писание тебе этого не запретит. Просто постарайся сделать так, чтобы этого не услышал паладин кардинала.
- Или сам кардинал, или еще кто-то, кто заботится о субординации.
- Все дело в образе мыслей, Надя. Большинство из них мыслят по-старому. Для них титул паладина означает безупречность, честь, доблесть и силу. Пятно на репутации одного паладина позорит их всех. И если какой-то щенок претендует на этот титул, их это очень огорчает.
- Понятно.
Всюду ловушки и подводные камни. Мне оставалось лишь надеяться, что Наваррец говорит мне правду. На том балу я была неприкасаемой, а он публично подставился, вступившись за перебежчицу из Камарильи. Он нашел мне работу, и в его интересах сделать так, чтобы я с ней справилась - значит, он будет со мной честен. Я продолжала убеждать себя в этом.
Я мотнула головой - не столько в знак отказа, сколько от удивления. На первый взгляд это место показалось мне таким же, как и все обители клана Ласомбра, где я бывала. Ну вы знаете, они любят плести из теней всякие штуки, похожие на экспонаты выставки Ripley's Believe It or Not, и рассаживать их по углам. Когда я вошла, то поначалу ничего не могла разглядеть, кроме разных оттенков полумрака. Потом глаза привыкли, и я будто бы оказалась в притоне хиппарей в Порт-Таунсенд: все эти постеры с Фрэнком Заппой, ароматические палочки Nag Champa, старая занавеска из бусин на входе в кухню, пуфики из Марокко и, чтоб их, кресла-мешки. Прилично расположиться тут можно было разве что на табуретке за барной стойкой на кухне.
Наваррец выдохнул облако густого дыма:
- Я слышу твои мысли.
Я вздрогнула.
- Серьезно, давай-ка затянись.
- Нахера?
- Ты слишком нервная. Тебе не помешает трубка мира.
Он покопался в куче хлама на кофейном столике и протянул мне глиняную скульптуру, которая выглядела так, будто ее слепил старшеклассник на уроке труда. Наверное, она изображала Грациано - вертикальный шрам на щеке, вьющиеся волосы и две черные кляксы, изображающие глаза.
- Что мне с этим делать?
Он поднес зажигалку:
- Ни разу не курила? Зажми пальцем вот тут, затянись и не выдыхай. А теперь представь, что кашляешь. Не кашляй, а просто представь.
Все это было похоже на какую-то разводку, но я решила подыграть - и это внезапно сработало. Не скажу, что прямо дало в голову, но что-то внутри меня поглотило дым.
Наваррец выглядел довольным:
- Фишка в том, чтобы подать кровь в альвеолы. Один тремер научил меня этому фокусу много лет назад. Нравится?
- Боже мой, я последний раз пыхала, когда еще ребенком была. Но такими темпами мне надо всю ночь курить, чтоб упороться.
Он кинул мне мешочек с дурью:
- Ни в чем себе не отказывай.
Такие они, успешные инквизиторы с Западного побережья.
Он сел у большого окна с видом на залив:
- В Такоме катаяны, в Сиэттле вентру, а тут хорошо. В моем возрасте не любят торопиться, смекаешь?
Я не смекнула. А если бы еще была живой, то вообще ничего не поняла бы.
- У Ниро Вульфа были орхидеи, Холмс играл на скрипке, а я курю мексиканскую траву и смотрю на воду. Не так вычурно, но работает.
Я окинула его взглядом: мешковатые джинсы, босые ноги все в мозолях (хорошо, что он не обул биркенштоки!), черная футболка со здоровенным розовым треугольником. На Великом балу в прошлом году он выглядел совсем иначе. Туда он заявился одетым как Вольтер, надев накрахмаленный парик и полностью вжившись в роль. Никогда не думала, что борьбой с инфернализмом может заниматься такой выпендрежник.
- Тот бал был очень важен для меня. Это было не просто представление.
Черт побери, он опять читал мои мысли.
- Поработай над защитой своего разума, это очень важно. Понимаешь ли, Надя, Бранденбург был епископом. Мне нужно было предъявить ему обвинение там, где было много старейшин, но не было его сторонников. Иначе они принялись бы спорить и ставить мне палки в колеса, а он смог бы смыться на Аляску, сменить внешность и затаиться лет на двадцать.
Он докурил косяк одной мощной затяжкой, поднялся, пересек комнату и принялся заворачивать еще один.
- Кроме того, у него есть сообщник - я это точно знаю. Но я отдал Бранденбурга в лапы Викосу, так что он скоро все расскажет.
- А Викос знает, что ты его используешь?
- А с чего ему быть против? - пожал плечами Наваррец. - Да и дело тут совсем не в нем. Я мог выбрать любого другого цимисха с елдаком пошершавее и передать Бранденбурга ему - главное, чтобы он раскололся. Он трус по натуре. А Викос хорош еще и тем, что одно его имя развязывает языки.
Я кивнула, обдумывая его слова. Он был уже слегка упорот, но говорил разумные вещи.
- Имея дело с извергами, всегда нужно учитывать их высокомерие и себялюбие. Это их главные качества. А теперь, Надя, присядь. Есть дело.
- По поводу Бранденбурга?
- По поводу тебя.
- И что от меня требуется?
- Стать новым помазанным храмовником для Стимсон.
- Это епископ?
- Это епископ Ногалеса и моя хорошая знакомая.
- И как она к этому относится?
- Радостно. Даже слишком.
Наваррец оперся спиной на дверной косяк. Когда он замолк, комната наполнилась звуками водоема за окном, будто мы находились в тайной пещере на тропическом острове. Жаль, что на самом деле это было не так.
- Она решила попрактиковаться в шпионаже, и ей пригодится твое знание Камарильи. Но ты не переживай, она знает и о других твоих талантах.
- Слава богу. Я бы не хотела стать просто ищейкой - это теряет всякий смысл.
- Именно так, но об этом помалкивай. Для всех ты будешь просто телохранителем епископа - жест величайшего доверия к той, кто сменила секту.
- И твоя проверочка, - ответила я мрачно. Я осушила архонта, чьей рабыней была 20 лет, но они по-прежнему считают меня камарильской подстилкой.
Он громко рассмеялся:
- Какая ты недоверчивая!
- Я должна буду шпионить за этой Стимсон для тебя?
- Это было бы слишком очевидно. Нет, Надя, все куда проще. То, как тебя встретили на Великом балу - это твой потолок. Как бы ты ни рвала свою накачанную жопку, от тебя по-прежнему все ждут предательства. Особенно после... - тут его лицо помрачнело, и он затушил косяк в пепельнице, - после Милана.
- Джангалеаццо не был перебежчиком из Камарильи, - возразила я.
- Суть в том, что Шабаш охвачен всеобщей паранойей сильнее, чем когда-либо. Это в целом хорошо, но плохо для тебя - а я считаю тебя ценным кадром. Поэтому я помогу тебе и буду благодарен, если ты впоследствии окажешь мне ответную услугу.
В его бархатистом голосе прорезался легкий испанский акцент. До меня внезапно дошло, что он мог попросту притворяться упоротым, чтобы я перестала бояться его как инквизитора. Чтобы разговорить меня.
С другой стороны, какая разница? Тем более мне очень нужна крыша.
- Надеюсь, эта твоя Стимсон объяснит мне, как быть храмовником, - произнесла я. - Ну хоть какие-то основы, чтобы я не облажалась.
Он улыбнулся:
- Это и я могу объяснить.
- Ну валяй.
Храмовники
- Большинство шабашитов считают храмовников попросту лакеями, - произнес он, криво ухмыльнувшись. - Как ты могла заметить, такая вещь, как послушание, у нас популярностью не пользуется.
- Мог бы и не говорить.
- Ты из Камарильи, - он произнес это слово на испанский манер как «Камарилла», - и ты поймешь идею благородного служения, которое само по себе есть награда. Храмовник - совсем не лакей. Краткий исторический экскурс: у людей был духовно-рыцарский орден храмовников, которые сопровождали паломников. Вот мы и позаимствовали у них название для тех, кто охраняет наших лидеров в их странствиях.
- Ну и чтобы лишний раз высмеять святош.
- В точку. Все ж понимают, что лучший спутник епископа - рыцарь-храмовник, - он усмехнулся. - Само собой, наши лидеры быстро смекнули, что такой попутчик может не только охранять. Само собой, другие спутники также должны были вступать в бой по первому зову, а случалось это в те кровавые ночи так часто, что иногда храмовников было сложно отличить от других...
- Лакеев.
- Именно. В нынешние ночи храмовниками называют большинство каинитов, чья цель - служение сановникам Шабаша.
- Сановники - это епископы и архиепископы?
- Епископы, архиепископы, инквизиторы, кардиналы, прискусы и даже сам регент - все могут назначать себе храмовников.
- Работа на них как-то отличается?
- Ага. Хоть всех их называют храмовниками, но задачи у них разные. Скорее всего, ты будешь служить Стимсон в качестве городского храмовника.
- Скорее всего?
- Если она будет все время отправлять тебя на шпионские задания, то городским храмовником ты будешь чисто номинально. Хотя это тебе лучше обсудить с ней. Но обычно городской храмовник занимается тем, что служит епископу или архиепископу, охраняет его и помогает в решении городских вопросов.
- Как шериф в Камарилье.
- Угу, - кивнул Наваррец. - Шериф, гарпия, хранитель элизиума и даже чистильщик - все это и немного больше в зависимости от твоих способностей и ее запросов.
- А можно поконкретнее?
- Конечно, Надя. Обычно это подразумевает работу с городскими стаями. Большинство стай в Ногалесе старые и опытные, так что тебе не придется слишком часто читать им нотации. Это хорошо, потому что каиниты оскорбляются, когда их учат. Однако время от времени тебе придется насаждать дисциплину.
- В приграничье всегда плохо с дисциплиной.
- Уж кто умеет наказывать за недисциплинированность, так это катаяны, - вальяжно ответил Наваррец. - На границе просто соблазнов больше. Но даже в Мехико нужно быть не менее бдительным, чем в Ногалесе, ведь титулы ничего не гарантируют. Уверен, что многие епископы и архиепископы хотели бы получить что-то вроде дарованного Каином права на власть - неспроста же они носят все эти церковные звания. Но факт остается фактом: вся их власть держится исключительно на крови и одобрении других шабашитов. Их власть требует молчаливого согласия остальных даже больше, чем власть ваших князей.
- А я должна буду обеспечивать это согласие, - предположила я.
Он глупо улыбнулся:
- Это не совсем то, что я хотел сказать. Вот вспомни своего прежнего работодателя...
Мне не понравился его испытующий взгляд:
- Эй, я уже рассказала о Камарилье все, что знала. Ничего от ваших не утаила.
- Я к тому, что он наверняка понимал суть. Он ведь был сильным каинитом? Мог своими руками расправиться со средним камарильцем?
- Со средним - да, со старейшиной - нет. А с ними бывали проблемы.
- Я это к тому, что он наверняка отправлял тебя бить морды тем, кому мог набить сам. Причем, наверняка сам мог набить даже лучше.
Я пожала плечами:
- Ну он умел надирать задницы, но ему удобнее было посылать меня.
- Вот именно. Ну а если кто-то из наказанных затаил злобу...
- То злиться он будет на того, кто физически выбил ему клыки.
- В точку, - Наваррец сидел вполоборота ко мне, покачивая волосатой ногой. - Надо держать дистанцию, Надя. Епископы и архиепископы это хорошо знают. Они часто предпочитают бездействие. Кстати, такой вопрос: ты могла бы где-то недельку вести себя как благородная дама?
- Пффф!
- А если час?
- Если кто-нибудь научит - запросто. Уж в течение часа я смогу притвориться почти кем угодно. Есть опыт.
- К этому я и веду. Если ты держишь дистанцию и появляешься перед публикой редко и ненадолго, то можешь притвориться кем угодно. Наши епископы и архиепископы умеют извлекать из этого выгоду, - он фыркнул. - Пока их что-то не вынудит, они и пальцем не пошевелят, ведь любой сделанный выбор обрубает тысячу других возможностей и лишает тысячу шабашитов заблуждений относительно их лидеров.
- Звучит очень знакомо, - проворчала я. - Надеюсь, эта Стимсон не такая.
- Нет-нет. Я бы не стал заставлять тебя наступать на те же грабли. Стимсон куда лучше других. Но даже она возложит на тебя множество задач, которые запросто смогла бы выполнить сама - таковы правила игры. Например, некоторые проблемы возникают из-за смертных, и епископ будет решать их чужими руками. Ведь иначе кто-то может подумать, что она опекает смертных - или что она их боится.
- А шабашиту не пристало бояться смертных.
Мне приходилось бывать насаженной на кол охотника, так что я не разделяла шабашитскую веру в бессилие людей.
Он кивнул:
- Есть разница между тем, чтобы скрываться от людей и прислуживать им, как это делает Камарилья, и тем, чтобы защищать себя и свою секту. К сожалению, второе очень похоже на первое. Поэтому если Стимсон придется делать что-то подобное, то нужно все обставить так, чтобы не навлечь на себя позор в глазах других епископов.
- Поэтому она пошлет меня вместо себя. Но как это поможет, ведь епископы все равно поймут, что она решает проблему со смертными через своего лакея?
- Да, это так. Каждый раз, как в городе Шабаша возникает проблема со стадом, все епископы стремятся отсидеться и выждать, пока кто-то другой не возьмется за дело. Иногда они выжидают так долго, что проблема полностью выходит из-под контроля. Но наши кардиналы сделали так, что Камарилья решает за нас проблемы с Маскарадом.
Вот оно что. Я всегда удивлялась, как Шабашу удается скрывать свое существование, если они не заботятся о Маскараде. Оказалось, что заботятся - просто не говорят об этом, иначе пострадает репутация. Приятно было это узнать.
- С другой стороны, - продолжал Наваррец, - случается такое, что епископ берет на себя взаимодействие со стадом. Об этом не говорят вслух, но такое случается. Это равносильно тому, чтобы добровольно отказаться от короны, став всего лишь лордом-наместником - теряешь уважение, но если все сделать верно, то обретаешь великую власть. Ходят слухи, что один из новых епископов Ногалеса как раз подумывает о таком. Стимсон может отправлять тебя вмешиваться в дела смертных, чтобы отслеживать успехи конкурента и не прозевать нарушение паритета.
Пока что все звучало так, что мне придется разгребать дерьмо. Хорошо хоть, что у меня был талант к разгребанию дерьма:
- Окей. А бывает на этой должности что-нибудь... кхм... престижное? А то мне почему-то казалось, что многие шабашиты стремятся стать храмовниками.
Наваррец выпрямился и запротестовал:
- Ты все неправильно поняла! Естественно, у этой работы есть свои плюсы. Я просто хотел тебя предостеречь. Ты знаешь про нас то, что говорят среди анархов и в Башне слоновой кости - а это сплошная неправда. Впрочем, даже внутри нашей секты, особенно среди молодых, несмотря на работу инквизиции все еще встречаются романтические представления о власти без расплаты и свободе без ответственности. Ты должна узнать правду, чтобы не разочароваться.
- Спасибо, Наваррец, но я свое разочарование уже получила на балу.
- Будут и еще. Прежде всего, тебе нужно, чтобы за тобой кто-то стоял. За тобой будет стоять Стимсон, и все будут это знать - ведь она не потерпит неуважения к своим храмовникам. Кроме того, если ты будешь делать свою работу хорошо, то это принесет тебе почести. Как минимум, ты будешь организовывать основные общегородские ритуалы.
- Все любят девчонок, которые могут устроить вечеринку, - пошутила я.
- Ты скоро поймешь, что ритуалы - это нечто большее.
На мгновение он выдал свою злобу. Мне надо быть поосторожнее с инквизитором. Он знает, что мне плевать на всех этих патриархов и прочую муть, но надо все-таки изображать уважение к их обычаям.
- Извини.
- Извиняю. Ты не можешь знать того, чему тебя не учили, - он вновь с ногами забрался на подоконник. - Но это исправят.
- Итак, я буду организовывать ритуалы.
- Да. Кроме того, тебе предстоит разнообразная дипломатическая работа. Например, тебе придется сопровождать послов. Когда прибывает шабашит из другого домена, особенно высокопоставленный, ему по традиции выделяют сопровождение из одного из местных храмовников.
Я поняла:
- А тебе, небось, тройное сопровождение выделяют?
Он улыбнулся одним уголком рта:
- Что поделать, мое появление пугает местных - по ряду причин. Но защита для гостя - это хорошо. Если с ним что-то случится, даже если это будет просто несчастный случай, возникают вопросы, на которые епископы и архиепископы предпочли бы не отвечать. Кроме того, рядовой состав нашей секты очень ценит свою независимость, так что часто нападает на чужаков, даже если чужак - законный посол с верительными грамотами. Защитив посла, ты обретешь союзника - мало ли, вдруг пригодится.
- Угу, не угадаешь. Но ты сказал, что дипломатическая работа будет разнообразной.
- Да. Городские храмовники также служат послами. Чаще всего - в соседние шабашитские города, но также и в анклавы независимых кланов и даже в более экзотические места. Например, Ногалес находится близко к территориям катаянов и анархов. И те, и другие - наши враги, но с врагами иногда приходится договариваться, сама знаешь.
- Когда появляется кто-то страшный, который может растоптать вас всех.
- В точку. Мне приходилось слышать даже о храмовниках, которых отправляли на переговоры в камарильские домены, потому что не было иного выхода. Какая-то камарильская старуха сошла с ума, пересекла границу и вломилась в Испанию. Она была настолько могучей и злобной, что потребовались объединенные усилия каталонских каинитов из обеих сект, чтобы одолеть ее.
- Упырь. Мне приходилось участвовать в охоте на упырей.
- Странно, что Камарилья, которая так выпячивает свою приличность, породила столько этих несдержанных существ, - задумался Наваррец.
- Сомневаюсь, что в Шабаше такого не случается.
- Случается. Как я уже говорил, слишком многие плохо знают учение секты. Нельзя освобождать Зверя, если ты не управляешь им - ничем хорошим это не закончится. Но мы владеем этим знанием и готовы передать его другим - нужно лишь убедить их принять его.
Теперь он говорил как настоящий старейшина, и я предположила, что пришло время для следующего косяка. Два щупальца, сотканных из тени, пересекли комнату. Одно потянулось к кофейному столику и забрало оттуда одну сигаретную бумажку. Второе потянулось к мешочку с дурью, который я оставила на барной стойке. Когда я была ребенком, меня всегда удивляло, как слоны в зоопарке умудряются своими хоботами делать всякие фокусы - сейчас у меня было похожее ощущение.
- Что еще мне придется делать?
- Все что угодно, - ответил Наваррец, заворачивая косяк руками. Меня это немного разочаровало. - Но ты будешь самым младшим из ее храмовников, так что вряд ли на тебя многое возложат. Однако епископам и даже более старшим сановникам иногда приходится покидать домен для участия в собрании, проведения особого ритуала или военных действий, особенно если у сановника есть какие-то особые известные таланты. В таких случаях сановник оставляет хотя бы одного храмовника приглядывать за доменом в свое отсутствие. У всех есть враги, которые ждут подходящего случая. Стоит епископу покинуть домен, как другие епископы города стараются прибрать его к рукам. Даже архиепископ рискует потерять город, особенно если он мал и удобен для аннексии со стороны соседнего города.
- Понятно, - мне в голову пришла мысль о том, что неплохо бы завести блокнот, чтобы все это записывать. - Еще что-нибудь?
- Как я уже говорил, у Стимсон есть и другие храмовники. Думаю, она знает о талантах каждого из них, но вас все равно будет слишком мало, чтобы выделить каждому свой перечень задач. А вот какие-нибудь старые архиепископы могут иметь по 30 храмовников - по одному на каждую ночь месяца.
- Вряд ли я ужилась бы с 29 другими храмовниками.
- Это непросто, - согласился Наваррец. - Впрочем, даже внутри малого коллектива тебя ждут вражда и подставы, потому что на новичка постараются спихнуть всю грязную работу. У Стимсон есть старший храмовник, имя которого я забыл. Его отношение к тебе зависит от того, насколько крепко он держится за свою должность, но помни: чтобы выглядеть внушительнее в глазах Стимсон, ему нужна видимость вашего подчинения.
- Хочешь сказать, мне все будет сходить с рук, пока ему будет выгодно меня покрывать?
- Я хочу сказать, что поначалу тебе будет выгодно помогать ему поддерживать свой престиж. Впрочем, ты не новичок в политике, так что не буду тебя учить, - он ухмыльнулся.
- О да, я многое повидала.
- Надеюсь, у вас просто не будет времени на подставы, ведь вы будете заняты охраной границы от врагов секты. Или же враждой с храмовниками другого епископа. Это как спортивное соревнование: каждый епископ стремится показать, как хороши его храмовники. Пока храмовники проявляют инициативу, это хорошо и идет на пользу секте. Но если епископы и архиепископы начинают относиться к своим храмовникам как к бойцовским петухам, все идет псу под хвост.
- Забывают про общее дело?
- В точку, - он бросил на меня быстрый взгляд. - Пойми меня правильно, Надя, я уважаю священное право каждого шабашита иметь настолько большой домен, какой он и его стая могут удержать. На то воля Каина: пусть Камарилья плюет на Вторую традицию, но мы верны воле своих отцов. Однако местные дрязги должны прекращаться, когда звучит горн войны. Много раз я видел, как крестовый поход терпит поражение, потому что кардинал не получил обещанной поддержки - и все из-за того, что двое соседних архиепископов боялись получить друг от друга нож в спину. В приграничье все еще сложнее. Единственное, о чем я прошу тебя, Надя, - это не становиться такой.
- Постараюсь, - ответила я.
Когда ласомбра начинает с тобой откровенничать, это напрягает. Но я понимала, что у каждого своя правда: сановники, на которых он жаловался, в ответ возразили бы, что кардиналы требовали от них невыполнимого. Так что лучше перевести разговор в прежнее русло.
- Окей, суть городского храмовника я поняла. А какие еще бывают?
- Есть еще кочевые храмовники, но это разделение неформальное. Помазание сделает тебя храмовником, а конкретные задачи перед тобой поставит Стимсон. Слово «кочевой» означает лишь то, что служба не привязана к месту.
- А что придется делать?
- Всякое. Шпионить и даже убивать.
- Но ведь мокрухой занимается Черная рука! - возразила я.
Он поднял бровь:
- О Черной руке поговорим позже, если успеем до рассвета. Просто бывают случаи, когда сановник не хочет прибегнуть к их услугам. Кроме того, кочевым храмовникам приходится решать вопросы регионального или даже мирового масштаба. Я знаю мастеров шпионажа, которые консультируют епископов и архиепископов по всему миру. Есть и те, кто решает проблемы с люпинами, охотниками и так далее. Есть дипломаты, которые улаживают вопросы между враждующими городами Шабаша или между Шабашем и независимыми кланами. Есть храмовники-нодисты и археологи, которые по кусочкам восстанавливают нашу историю и не дают артефактам попасть в чужие руки.
- Вряд ли этим занимаются храмовники простых епископов.
- Обычно этим занимаются храмовники кардиналов и величайших архиепископов, а также прискусов, власть которых не измеряется в километрах. Однако ничто не мешает более скромному сановнику отправить своего храмовника странствовать. В любом случае кочевой храмовник наделен особым доверием - он действует от имени и по поручению своего господина, являясь его глазами, ушами, голосом и когтями.
- Если бы я завела себе такого храмовника, то он бы работал тайно, под прикрытием.
- Верно, - согласился Наваррец. - Кардиналы постоянно так делают - отправляют своих храмовников вести разведку инкогнито в доменах, где их не знают. В зависимости от результатов разведки храмовнику приказывают либо выдать себя, либо действовать тайно, либо покинуть домен. Бывает, что кто-то попроще - епископ или архиепископ - решает вмешаться в дела соседнего города и отправляет туда храмовника. Само собой, он делает это тайно.
- А еще шпионы внутри Камарильи.
- Да. Большинство опытных двойных агентов внутри Камарильи - их не так много, как кажется камарильским старейшинам - работают на наших прискусов и кардиналов. Это опасная работа. Их могут раскрыть и, что еще хуже, могут перевербовать. Я не хочу сейчас вдаваться в подробности, но из-за этих рисков мы часто принимаем меры, требующие способностей и полномочий истинного старейшины.
- Я слышала о том, что у Шабаша есть идеальные агенты, все эти манчжурские кандидаты... - он не отреагировал, поэтому я сменила тему. - В общем, у этих кочевых храмовников меньше обязанностей, чем будет у меня, но они постоянно в разъездах?
- Именно. Если в двух словах, то все именно так.
- И рассчитывать они могут только на себя?
- И да, и нет. Если работа идет в открытую и по поручению влиятельного господина, то местные могут и помочь.
- А могут и не помочь.
- Да, - согласился он. - Местные и друг другу не всегда помогают. Мы об этом уже говорили.
- Зато им епископ с архиепископом каждую ночь мозг не клюют.
- Господин не прощает ошибок, будь то господин кочевого или городского храмовника. А еще кочевым храмовникам меньше доверяют, потому что у господина кочевого храмовника меньше способов узнать о том, что натворил помазанник.
- Ты не сказал «нет способов», ты сказал «меньше», - он не ответил. - А ведь незнание является удобным оправданием. Как это в фильмах называют? Правдоподобное отрицание?
- Да! - радостно воскликнул Наваррец. - Правдоподобное отрицание. Обожаю эту формулировку. При необходимости господин кочевого храмовника с легкостью объявит, что никак не причастен к поступкам своего помазанника. А это для храмовника и хорошо, и плохо.
- Однозначно плохо, - мне уже приходилось оказываться в такой ситуации.
- И одновременно хорошо, потому что господин, которому не придется нести ответственность, предоставляет храмовнику большую свободу действий.
- И плюсы, и минусы. А как будет в моем случае?
- За тобой будут более пристально присматривать, но Стимсон не сможет от тебя откреститься в случае чего. А это значит, что она будет заинтересована в том, чтобы тебя защитить. У кочевых храмовников никаких гарантий нет.
- Будь я кочевым храмовником, при первой же возможности накопала бы компромата на господина.
- Браво! - воскликнул он. - Как я и говорил, ты - ценный кадр. Будь моя воля, я бы всех кандидатов в храмовники отправлял в Камарилью для обучения основам интриг. Большинство шабашитов не думают об этом, ведь существует Братание, и храмовник с господином разделяют чашу. Однако предательства случаются. Слава Каину, у нас такое реже, чем в Камарилье, где все друг друга предают. Тем не менее, большинство храмовников, особенно кочевых, стремятся подстраховаться на случай вероломства господина.
- Это понятно. А что насчет обратного?
- Чтобы храмовник предал господина? Конечно. В нашей секте также хватает амбициозных личностей, готовых преступить священные законы ради утоления жажды власти. По этой причине и была создана инквизиция.
- О как.
А я-то думала, что инквизиция занимается отловом демонопоклонников. Но об этом я лучше спрошу позже, сейчас важнее было уяснить обязанности храмовника. Не надо гнаться за двумя зайцами.
- Кочевые храмовники сотрудничают между собой? - спросила я.
- Иногда. Они не так привычны к командной работе, как городские храмовники, но иногда ситуация не оставляет выбора.
- Война?
- Война. Или раскол. Как я уже говорил, чтобы быть здоровым и сильным, Шабаш нуждается в некоторой внутренней конкуренции. Но если часть секты хочет отколоться, это надо пресекать. Как бы я ни уважал Монкаду за его принципиальность, храбрость и ум, у него была дурная привычка влезать в дела за пределами его домена, тем самым провоцируя острые разногласия внутри секты. У нас хватает проблем в Америке, нечего расшатывать Шабаш в Старом свете, да еще так, чтобы об этом знали европейские камарильцы. Впрочем, я отклонился от темы, прошу прощения.
- Ничего-ничего.
- Обычно совместная работа кочевых храмовников - это чисто ситуативное сотрудничество по принципу «ты мне - я тебе». Однако, как я уже говорил, случается всякое, и тогда прискус или пара прискусов формируют отряд из храмовников нескольких господ. Звучит не лучшим образом, не так ли? Но регулярное Братание помогает сгладить острые углы, да и цели ведь общие. Мне приходилось видеть великолепные диверсии, которые совместно провели храмовники, чьи господа друг друга видеть не могли.
- Звучит так, будто у тебя заготовлены истории, которые мне захочется послушать как-нибудь потом.
- Как пожелаешь, Надя.
- Но большую часть времени приходится работать в одиночку?
- Совсем в одиночку - очень редко. Совсем забыл упомянуть одну важную вещь: храмовники всех сортов вербуют себе помощников на временной или постоянной основе. Подобно тому, как архонт завербовал тебя.
- В Камарилье такой помощник называется услужником, - произнесла я.
- Понятно. Не знаю, как там у архонтов с услужниками, у нас отношения совершенно неформальные.
- Между архонтами и их услужниками все тоже крайне неформально.
- Тогда ты здесь быстро освоишься. Однако мне казалось, что все законопослушные каиниты Камарильи обязаны подчиняться приказам архонта.
- И да, и нет, - ответила я его же фразой. - Официально считается, что это так. Если встать на пути юстициария или архонта, то они заставят князя тебя наказать, или устроят над тобой суд.
- Ну вот. Боюсь, что у храмовника нет никакого права требовать помощи других шабашитов. Но если ты будешь делать свою работу хорошо, стаи Ногалеса быстро поймут, что быть твоими союзниками - это в их интересах.
- Это хорошо.
- А лучше всего то, что ты получаешь в союзники целый коллектив, повязанный кровью. Если дуктус решит тебе помочь, то вся стая будет тебе помогать независимо от настроения отдельных членов. Не то что в Камарилье.
- Это верно.
Обращаться за помощью к обитателям камарильского города - это как кошек ловить. Конечно, князь кого-то вызовет ко двору и прикажет помогать услужнику архонта, а вызванные вежливо поклонятся, но затем вернутся к своим делам. Если в Шабаше для того, чтобы получить 20 помощников, нужно облизать не 20 задниц, а всего 5 - это очень круто.
- Помощники храмовника имеют какое-то специальное название? - спросила я.
- Ничего официального. Иногда в Европе их называют оруженосцами, но в Америке это считается высокомерным, - он ухмыльнулся. - И учти, что никакая стая не будет тебе долго служить, даже если они совсем птенцы и тебя обожают. Быть подсоском - это оскорбительно. Так что если тебе нужны лакеи, то лучше рассчитывать на собственную стаю.
- То есть у меня будет стая?
- Конечно, у тебя будет стая. Вряд ли в нее будут входить другие храмовники Стимсон. Однако членство в других стаях не отменяет того, что все городские храмовники должны время от времени повторять Братание со своим господином.
- Неудивительно, - сухо произнесла я. - А кочевые храмовники?
- Они разделяют чашу даже чаще, чтобы помнить о том, что несмотря на время, проведенное в странствиях, они могут рассчитывать на своих соратников и господина.
- Понятно. А что ты там говорил насчет того, чтобы использовать членов стаи как лакеев?
- Зависит от твоей стаи и того, какое место ты в ней займешь. Надеюсь, ты станешь дуктусом. Но даже если нет, то наверняка найдется кто-то из братьев или сестер, над которыми ты будешь иметь старшинство. В Шабаше зазорно быть слугой постороннего, но не слугой товарища по стае, потому что служение друг другу внутри стаи - это святая обязанность. Большинству каинитов проще считать себя членами команды, а не лакеями, и братство внутри стаи дает им такую иллюзию.
- И эту иллюзию не надо развеивать. По крайней мере, не на глазах других стай.
- Бинго!
- Это все, или есть еще что-то?
- Хм... - Наваррец снова поднялся и распахнул окно. В комнату ворвался холодный воздух с моря.
Я сразу вспомнила то, что мой прежний босс рассказывал про клан Ласомбра. Согласно легендам их предок был влюблен в русалку или еще какую-то жительницу моря, на столетия погружался на дно океана и искал ее. Я всегда считала это просто сказками.
- Есть кочевые храмовники, которые странствуют вместе со своими господами, - наконец произнес он. - Из всех храмовников они более всего соответствуют исконному смыслу термина. Прискусы часто ездят с места на место и берут с собой храмовников, обычно в составе стаи.
- То есть храмовники могут быть членами стаи своего босса?
- Да, особенно те храмовники, о которых я сейчас говорю. Иногда они выполняют роль телохранителей, секретарей и жрецов. Иногда им доверяют управленческие, дипломатические и шпионские задачи.
- Похоже, у таких храмовников стальные яйца, - заметила я. - На помощь местных рассчитывать нельзя, босс постоянно рядом: сочетание минусов работы кочевого и городского храмовников.
Наваррец пожал плечами:
- Иметь босса не так уж плохо. Во-первых, босс обычно хорош в бою и может встать на твою сторону, если тебя кто-то оскорбит. Во-вторых, он поможет тебе добиться личной славы, если это не будет мешать ему самому.
- Ну вот эти прискусы и их стая, они разделяют чашу - это что-то значит? - спросила я. - Ну в смысле, это действует только на храмовника, или...
- Конечно, это многое значит, - перебил меня он. - Братание...
- Свято.
- Умница. Надя, Братание - это не узы крови. Оно не принуждает тебя делать что-то против твоей воли и не обязывает отдать не-жизнь за кого-то. Думаю, тебе это тоже покажется более предпочтительным, чем узы.
- Мое отношение к узам ты знаешь.
Мне уже приходилось проходить Братание пару раз: с епископом Дрю в Баффало сразу же после того, как я попросила убежища, и со всеми подряд на Великом балу в Балтиморе месяц спустя - и я ничего не почувствовала. С другой стороны, с тех пор я не виделась ни с кем из тех каинитов, кроме Наваррца, а он - всего лишь один из сотни поделившихся кровью в ту ночь. В общем, я сомневалась, что Братание внутри стаи хоть чем-то сильнее. Если Наваррец сейчас читал мои мысли, то и черт с ним.
- Думаю, тебя заинтересует еще кое-что, - добавил ласомбра с задумчивым видом. - Хороший храмовник, в особенности если он повсюду сопровождает своего господина, может стать его преемником. Впрочем, городской или даже кочевой храмовник тоже может претендовать на сан. Если господина убьют, храмовник занимает его место. Если у него не слишком много врагов среди местных, то он преуспеет. Однако если господина убьют на мономахии, то должность получает убийца, а храмовник получает проблему.
- Могу себе представить. А если сановника смещают или как-то еще позорят, то его храмовники тоже страдают?
- Определенно да.
- Такая же байда у услужников, которые сами стремятся стать архонтами. Особенно амбициозные даже убивают других услужников, чтобы избавиться от конкурентов.
- А кто-то и архонтов убивает.
- Очень смешно.
- В Шабаше такое тоже случается.
- Если у храмовника убили босса, он может найти нового и стать его храмовником?
- Может, если никто не помешает. Это политика, Надя. Однако по традиции, если сановник с честью погиб, служа Мечу Каина, его оставшихся храмовников забирает либо преемник, либо союзники погибшего.
- И все довольны, и все счастливы.
- Карьера бывает причудливой.
Паладины
- Эй, Наваррец! Senor Inquisitorio!
- Извиняюсь, - Наваррец взглядом отослал тень обратно в угол.
- Удобная штука, чтобы внушать в инферналистов страх перед Каином, - пошутила я.
- Скорее страх перед истинной тьмой, - я думала, что он улыбается, но лицо его было абсолютно серьезным. - Твой испанский ужасен.
- Сколько у меня времени на то, чтобы его улучшить?
- Три месяца.
- Справлюсь. В свое время меня заставили очень быстро выучить французский. Старый ублюдок говорил, что я говорю на нем даже лучше, чем на английском.
- Твой архонт был педантом, - заметил Наваррец.
- Был, - странно, что Наваррец этого не знал. Я рассказала епископу Дрю все о себе, каждое мое слово было записано. - А что насчет паладинов?
- Хочешь узнать, кто такие паладины?
- Я думала, что паладин - это храмовник. Это не так?
- Совсем не так. Хотя в каком-то смысле паладины - это все-таки храмовники.
- Яснее не стало.
- Это сложно, но я попробую объяснить.
- Валяй.
- Термин вновь позаимствован. Каиниты и смертные издревле крадут слова друг у друга. У Карла Великого было 12 паладинов - великих рыцарей, пэров и его советников. Одним из них, например, был Роланд. Название для них король позаимствовал из латыни, где palatines означает «дворцовый». У римских императоров были scholae palatinae - элитные дворцовые стражи, - он посмотрел на меня.
- Если этого не показали в «Бен-Гуре», «Клеопатре» и «Гладиаторе», то откуда мне об этом знать?
- Ты наверняка произвела фурор в камарильских салонах.
В свое время произвела.
- В общем, это элита?
- Да, по древней традиции и в память о Карле Великом называться паладином может только тот каинит, что занимает место за Столом двенадцати у кардинала. Таким образом, у кардинала двенадцать паладинов.
- Прямо как Иисус и апостолы.
- Умница. Иногда их так и называют - «апостолы». Можешь считать их комитетом начальников штабов, тайным советом, личной гвардией и много кем еще. Главная обязанность паладинов - собираться за Столом, обсуждать политику и давать кардиналу советы. Собрания нерегулярны и могут проводиться как раз в год, так и раз в неделю в зависимости от обстановки. Многие из них являются также опытными военачальниками или умеют исполнять особые поручения. Кстати, право на свой Стол двенадцати могут в индивидуальном порядке получить очень древние и очень могущественные архиепископы. Таким когда-то был Монкада.
- То есть кардиналы и эти избранные архиепископы заводят себе кардиналов, чтобы те делали для них то же самое, что прискусы делают для регента?
- Неплохое сравнение, - согласился он. - Но паладины отличаются от прискусов. Паладин - в первую очередь воин. Во-первых, только воина назовут паладином. Во-вторых, их часто набирают из храмовников на поднадзорной территории.
- То есть кардинал может прийти к архиепископу, забрать его храмовника и сделать своим паладином?
- Да, как-то так.
- Разве это не оскорбление для архиепископа?
- Когда как, - Наваррец выглядел смущенным. - Это может также стать великим благом как для архиепископа, так и для кардинала. Если в паладины берут кого-то из твоей свиты - это честь для тебя как наставника, который воспитал способного ученика. Нередко в паладины забирают умелых и амбициозных, которые могут быть опасны. Как там у классика? «В глазах холодный блеск».
- А если их сделать паладинами, они не станут предателями.
- Именно. Паладинов окружает великая слава и пристальное внимание. Даже молодые шабашиты знают по именам тех, кто сидит за Столом двенадцати их кардинала. А кардиналы следят за тем, кто из паладинов может представлять реальную угрозу, и заваливают их работой. Раз уж ты знаешь о Древнем Риме только из фильмов, то вот тебе пример: вспомни, как Цезарь отправлял своих лучших и харизматичнейших генералов в богом забытые уголки Империи, чтобы сражаться там с ордами варваров.
- Чтобы они не создавали проблем в Риме, стремясь сами стать цезарями?
- Слава богу, дошло. И, как и в фильмах, эта стратегия имеет свои недостатки. Если генерал все же одолеет варваров, то возвращается домой героем во главе закаленной в крови армии - а это проблема. Поэтому некоторые кардиналы действуют диаметрально противоположно - назначают потенциально опасного храмовника паладином и не отпускают ни на шаг, лишая даже шанса на политическую карьеру. Держи друзей близко, а врагов еще ближе.
- Славные парни эти кардиналы.
- Мы с ними в одной упряжке, так что нам же лучше, когда кардинал знает свое дело, - вежливо заметил Наваррец. - Лидер, который не может обезопасить себя от потенциальных соперников, недостоин своей должности. Если того, кто создает кардиналу проблемы, швыряют в бой против вышеупомянутых орд варваров - это идет на пользу Шабашу в целом.
- Кажется, я поняла. Паладины - не храмовники. Но так как многие из них раньше были храмовниками, каиниты их путают.
Он мотнул головой:
- Путаница куда глубже. В последнее столетие низшие сановники завели себе моду назначать своих храмовников паладинами. Некоторые даже попытались завести свои Столы двенадцати. «Попытались» - ключевое слово.
- А в чем проблема? Я думала, в Шабаше ценят дерзость.
- Важно соблюдать этикет. Если какой-нибудь мелкий епископ хочет, чтобы его храмовника называли паладином, а тебе нужно ему польстить - называй. Никакое священное писание тебе этого не запретит. Просто постарайся сделать так, чтобы этого не услышал паладин кардинала.
- Или сам кардинал, или еще кто-то, кто заботится о субординации.
- Все дело в образе мыслей, Надя. Большинство из них мыслят по-старому. Для них титул паладина означает безупречность, честь, доблесть и силу. Пятно на репутации одного паладина позорит их всех. И если какой-то щенок претендует на этот титул, их это очень огорчает.
- Понятно.
Всюду ловушки и подводные камни. Мне оставалось лишь надеяться, что Наваррец говорит мне правду. На том балу я была неприкасаемой, а он публично подставился, вступившись за перебежчицу из Камарильи. Он нашел мне работу, и в его интересах сделать так, чтобы я с ней справилась - значит, он будет со мной честен. Я продолжала убеждать себя в этом.
Комментариев нет:
Отправить комментарий