Предыдущая часть - https://wod-translator.blogspot.com/2018/12/2-3.html
На собрании в элизиуме (князь понимал, что вампиры города напуганы, поэтому собрание было организовано в том из элизиумов, который камарильцы считали наиболее безопасным и наименее контролируемым тремерами) произошло несколько событий.
Во-первых, состоялось явление Кристофа. Примоген вентру прикатил его на инвалидной коляске, нарядив торпорный труп в чистую рубашку и шортики. Примоген обильно кроваво потел, что немудрено: у него и без того были опасения за свою не-жизнь (двух примогенов уже грохнули, а пророчество Джеймса говорило, что умрет и третий, если не примет предложение создать новое взамен разрушенного), а тут еще князь внезапно вернулся, а примоген явно неплохо побаловался с телом его гостя и соклановца. Мэл, которая лично извлекала тело Кристофа из-под завалов, заметила, что останки тремера в руках примогена явно утратили конечности.
Кстати, Мэл в элизиуме также разъезжала на инвалидной коляске, потому что ноги еще не отросли. Гангрельше очень не хотелось сидеть в коляске, но Блэк настойчиво просил ее хотя бы часочек побыть послушной. Наличие в элизиуме Кристофа в коляске и Мэл в коляске дико взбесило одну из гарпий, которая как раз была инвалидом-колясочником.
Во-вторых, князя ни разу не удивило появление в элизиуме архонта носферату. Архонт тайно явился туда под обфускейтом, а князь ауспексом его спалил и попросил явиться пред почтенной публикой. Архонт из вредности вышел из невидимости совсем не там, куда ткнул пальцем князь, но всё же явил собравшимся свой гнилой лик. Архонтом оказался Джордж Фредерик, самеди, некромант и любитель силового решения вопросов.
В-третьих, в качестве примогена носферату (напомню, что их примоген был растоптан своим любимым слоном в зоопарке) внезапно явился мистер Смит – тот самый, что помог Кристофу и Джеймсу доставить в город малка-еврея-инферналиста, а затем подорвал его в подземельях Даунтауна вместе с Кристофом. Кроме того, еще один носферату, член команды шерифа, тайно передал им записку. Эта записка была единственным, что удалось найти носфам при поиске неопознанного черноглазого вампира. Записка содержала в себе изображение чертика и слова «Если хочешь изгнать чертей, ищи меня там, где железные клювы пьют кровь земли».
В-четвертых, князь нагнул заговорщиков и разрушил их планы, предложив архонту сделку. Фредерика любезно просили не отвлекаться на всякие мелочи типа поиска подозреваемых и заинтересованных сторон, а заняться конкретно устранением инферналистов (ведь они и есть виновники всего, ага), а также вернуть из торпора Кристофа. Взамен Лукас отдавал архонту медицинский центр и помещения под ним, а капелла съезжала в новое помещение, которое возведет строительная организация примогена вентру на месте обрушения в Даунтауне. Кроме того, князь объявил мистера Смита новым примогеном носферату.
Так князь убивал одним выстрелом сразу кучу зайцев. Носферату остались довольны тем, что их кандидата без каких-то препонов сразу признали примогеном, а тремеры отказывались от тоннелей под медицинским центром, которые издавна были предметом раздора между кланами. Эти тоннели переходили в собственность Фредерика, который был архонтом носферату, так что у носфов не оставалось повода что-то предъявлять тремерам – все претензии они могли адресовать только своему же архонту. Капелле, естественно, придется на какое-то время свернуть свою деятельность, залечь на тюфяки и подождать строительства нового здания – но, судя по испугу на лице примогена вентру, это здание будет возведено в кратчайшие сроки и абсолютно бесплатно. Кроме того, переезд заставит местную биотауматургиню вырезать свою армию кадавров, которые уже заполнили собой все ответвления от нижних туннелей и могли «случайно» напасть на князя и его гулей в какую-нибудь подходящую ночь. Ну а архонт получил достаточно, чтобы приглушить его интерес к каким-то странностям и несоответствиям, если таковые будут обнаружены.
Кристофа, кстати, архонт тут же из торпора и вытащил, после чего князь принялся отпаивать восставшего своей кровью. И тут я сделаю небольшое отступление.
При генережке игрок за тремера взял себе мерит «Утонченный вкус» и попросил завязать на него что-нибудь особенное с учетом владения тауматургическим путем крови. Я опрометчиво дал его первой точке пути крови возможности ритуала «Вдоль по крови». Игрок опрометчиво решил ее использовать в тот момент, когда князь отпаивал кровью Кристофа.
Взор Кристофа пронзил прошлое, пройдя по крови предков аж до Еноха Мудрого, чайлда Каина. От представшего перед ним величия несчастный тремер забился в припадке и словил психоз. Однако и архонт, и князь, и остальные сочли конвульсии и выкрики Кристофа последствиями лежания в торпоре, поэтому уложили бесноватого в фонтан для напитков (по поводу собрания вместо шампанского там была кровь), чтоб он там отпивался и регенерировал. Один лишь Шадоу смотрел на Кристофа с особым интересом.
Само собой, у вампиров города было, что спросить у князя (самые неудобные вопрос задавал Шадоу, у которого яйца оказались больше, чем у оставшихся примогенов и шерифа вместе взятых), а у него было, что спросить у них. Участники прений неотрывно просматривали ауры друг друга ауспексом, выпаливая страх и ложь, а попытки доминирования как назло фейлились и ботчились, не давая вынудить оппонента говорить правду. Единственный, против кого доминирование сработало – это Кристоф, но он из-за фуги тут же вновь словил припадок и ясности не прибавил.
В целом, прения выглядели следующим образом. «Ты убил примогенов? – Я был в капелле под наблюдением и никак не мог убить их своими руками. – Ты причастен к их смерти? – Конечно, причастен, ведь они погибли в мое отсутствие. Виноват я, нельзя было вас одних оставлять», «Зачем ты пригласил инферналистку в свою капеллу? – Чтобы изучить цыганское колдовство и сделать сильнее свою капеллу и в результате весь город. Всё ради блага Камарильи. – Ты пил ее кровь? – Естественно. Как бы иначе я его изучил? – Ты добровольно подсел на узы к преступнице? – Окстись, дедуля. Неужто ты думаешь, что у меня, мага крови, не было запасного плана на этот счет?», «Почему ты упустил цыганку? – Как это упустил? Ее ушатал страж моей библиотеки, она так и не сбежала. А у вас почему по городу бегает целый инферналист? – Ну так он мозги пудрит, сознанием манипулирует, вот мы и бессильны. – Если вы всем городом бессильны, то ко мне какие претензии?», «Княже, а почему ты стер магические варды и цыганка смогла ускользнуть от тебя? – А почему версии Кристофа, Джеймса и мистера Смита так противоречат друг другу? – Эээ... Ну так чертов инферналист нагадил нам в мозги. – Ну так и мне тоже. Какие-то претензии? – Нет-нет». Ну и так далее.
В общем и целом, стороны сошлись на следующих версиях событий. Бруханы на гвалте озверели из-за оскорбительной газетной заметки гарпии-журналистки и захотели крови, а Блэк мастерски направил их гнев на латиноамериканский квартал и вообще молодец. Джеймс, Кристоф и мистер Смит гонялись за инферналистом и подорвали его в подземелье, причем Кристоф оказался героем и чуть не погиб, но примоген вентру извлек его из-под завалов и пытался привести в чувство. Их потрясающее единство объясняется тем, что их вела священная Истина малкавианина, а расхождения в показаниях – следствие того, что инферналист затуманил их сознание. И примогенов он убил, других виновников и искать нечего. Гангрелы со всего штата во главе с Генри оказались предателями и сбежали, кроме Мэл, которая не предала и по праву займет место Генри в команде шерифа. Безногость Мэл списали на несчастный случай, торпор Стэнли – на травмы, нанесенные убегающими гангрелами. Так что архонту оставалось найти и устранить инферналиста/инферналистов (благо, шериф и записку с чертиком предъявил), а в услугах Шадоу совершенно не нуждались. Разъяренный Шадоу пообещал Блэку, что накажет его за то, что впустую потратил целую ночь.
Кроме того князь объявил шерифу и его команде, что на ближайший месяц их перестанут снабжать кровью за казенный счет – медицинский центр таки менял владельца, да и как-то очень уж у силовиков аппетиты выросли, пора бы скромнее быть. Архонт теоретически мог бы за определенный прайс вновь наладить кровоснабжение стражей порядка, но во избежание палева ему нужен был обоснуй такой потребности в донорской крови для смертных властей. Так что примогенам бруха и вентру было приказано обеспечить высокий травматизм на контролируемых предприятиях.
Когда собрание закончилось, все разошлись, кроме князя, шерифа и архонта – они остались обсуждать план оперативных мероприятий. Кристоф направился в капеллу, чтобы организовать перевозку своих вещей на новое место. Джеймс поспешил к себе домой, чтобы также организовать переезд своего культа искателей Истины – благо, примоген вентру по-прежнему предлагал монетизировать идею Истины и предложить творческой, политической и деловой элите Хьюстона новую религию. Ну и выделить помещение под религиозную деятельность, естественно. Ну а Мэл при поддержке Блэка отправилась допрашивать гангрелов, множество которых при попытке проникнуть в порт было порублено/постреляно и заперто на ближайшем складе.
Для допроса гангрелов безногая Мэл решила обзавестись большой собакой – и ездовой, и охранной. Таковая собачка нашлась на привязи около одного из складов. Имеющийся рядом бухой сторож оказался пьян настолько, чтобы проигнорировать презенс Блэка – а вот кулак в репу проигнорировать не смог. Собачка, испив витэ Мэл, была готова ее возить и защищать, а просила только одного – дать ей загрызть ненавистного хозяина, который ее бил. Загрызть не дали, но разрешили обоссать.
Верхом на псе, Мэл явилась на склад, где среди тел торпорнутых от ран гангрелов отыскались трое пригодных для допроса. Допрос выявил, что Генри облетел гангрелов всего штата и уговорил отплыть на судне в славный город Нью-Орлеан, где гангрелам не-живется хорошо и есть, где охотиться. Ну а при рассмотрении судна издалека, вроде как, на палубе обнаружился сам Ксавьер, что придало веса словам Генри. А пробежка/пролет через пустыню и прорыв к судну через охраняемую территорию были, естественно, испытанием на силу, ловкость и везучесть, потому что судно забирало только лучших из лучших. Оказавшиеся на складе лучшими, очевидно, не являлись.
Этих трех несчастных Мэл и Блэк отпустили, отзвонились шерифу, а затем были приглашены в элизиум для доклада и дальнейших распоряжений. Собачку домой завезли, само собой.
Джеймс до дома добрался не сразу, а попал в засаду, которую устроил его старый знакомый – джентльмен-охотник. Машину, в которой ехал Джеймс (за рулем сидел гуль то ли тремера-силовика, то ли хранителя элизиума, уже не помню), подрезали, оттормозили, заставили прижаться к обочине, а затем приступили к агрессивным переговорам с использованием огнестрельного оружия. Когда поняли, что машина бронирована, а стекло пуленепробиваемое, решили подорвать автомобиль, но Джеймс поймал взгляд человека с гранатой, заюзал доминирование и приказал ее выбросить в кювет. Охотник пристрелил задоминированного товарища, после чего нападавшие расселись по машинам и уехали. Прибывшая на место происшествия полиция задержала Джеймса и водителя, но в участке малкавианин (используя доминирование, естественно) добился-таки положенного телефонного звонка, связался с шерифом и очень скоро был отпущен на волю.
У себя дома Джеймс накормил гулей, внес в формулу Истины новые коэффициенты и сделал на ее основе ряд выводов. Первое – автор записки с чертиком действительно инквизитор Шабаша и заинтересован в поимке инферналиста. Второе – инквизитора сопровождает несколько стай, которые заинтересованы в захвате Хьюстона и съедении всех камарильцев. Третье – малку-инферналисту пора питаться, а в качестве видения своей жертвы он созерцал волка на двух ногах. Истина заключалась в том, что инферналисту нужно было вкусить гангрела, однако по тупости своей он мог решить, что ему нужна кровь оборотня – и заявиться в городской парк, куда вампиры заходить не решались. Ну или решить, как и в прошлый раз, что дело в геральдической символике, и направиться в бар «У Руди», где по традиции собирались немцы, которых в Хьюстоне немножко было. После отзвона шерифу Джеймса также вызвали в элизиум, ставший оперативным штабом.
Ну а Кристоф явился в капеллу, упаковал свои вещи в здоровенную спортивную сумку и самостоятельно направился в Уэст Юниверсити Плейс, куда переезжала капелла, чтобы переждать время до строительства нового здания. Тремеру предложили поехать вместе со всеми, но он решил никого не ждать.
Однако в машине, как оказалось, незамеченным притаился Шадоу, который приказал водителю отъехать в укромное местечко, затем раздавил ему голову рукой, а потом стал расспрашивать Кристофа о том, что тот видел, когда вкусил витэ князя. Обрывками воспоминаний тремера Шадоу остался заинтересован, но не вполне доволен, после чего оказался перед нелегким выбором. Убить Кристофа означало потерять такой-то источник данных, оставить в не-живых – подвергнуть себя риску преследования со стороны князя. После мучительных раздумий Шадоу решил-таки ограничиться доминированием (приказав не рассказывать князю ничего об этой встрече и своем интересе) и ушел, а Кристоф остался в окровавленной машине и с трупом водителя на руках.
Кровищу тремер убрал ритуалом «Кровь в воду», благо все необходимое для ритуала нашлось у него в сумке, а затем отогнал машину за город, за счет витэ поднял свои физические атрибуты, зашвырнул труп подальше и пешком вернулся в город. По пути он наткнулся на вампира, одетого как завсегдатаи бара «Голубая устрица». Это был Рено – чайлд примогена бруха и весьма примечательная личность.
В свое время Суадела дала становление Рено, ветерану Вьетнамской войны, когда на нее серьезно наехали ее же соклановцы и заинтересованные вентру, пытаясь поколебать ее влияние на профсоюзы. Бывший военный, мозги которому промыли чепухой о необходимости защиты интересов несчастных трудящихся (а кровь клана еще сильнее раззадорила его желание бороться с несправедливостью), живо организовал погромы, пока Суадела действовала на политической арене, и помог сиру добиться победы. Однако этого пламенному брухану показалось мало, и он решил побороться за права секс-меньшинств, на которых в не слишком толерантном Хьюстоне набегали и простые граждане, и полиция. Рено организовал и систему раннего оповещения о рейдах полиции, и гей-дружину для патрулирования района, и ячейки обучения самообороне на местах, но сам настолько проникся идеей любви без дискриминации, что на гвалты его больше не приглашали, да и вообще в приличном обществе о нем старались не говорить.
Кристоф, который после пробуждения из торпора был одет в ту самую рубашку и шортики, которые ему предоставил примоген вентру, да еще и раскачал свои мышцы кровью, сразу же привлек внимание Рено. После знакомства брухан без лишнего промедления потащил Кристофа за угол с целью склонения к мужской любви, однако хитрый тремер успел сунуть руку в штаны и изменчивостью залепить себе анус. Ошеломленному Рено он сообщил, что родился таким и всю жизнь страдал, а сейчас весьма сожалеет, что не может дать брухану то, чего он хочет – но тут же предложил познакомить Рено с другим крутым голубым парнем и продиктовал номер мобильника Джеймса.
Рено, расстрогавшись до глубины своей вампирской души, решил как-то приободрить Кристофа, затолкал его в свою машину (рядом уселись двое здоровенных гулей-трансвеститов) и покатил в бар «У Руди», рассудив, что австрияк – это все равно что немец, так что тремеру будет приятно там посидеть и вкусить крови бюргеров с ароматом пива и сосисок. Ну и чтоб времени зря не терять, попутно принялся названивать Джеймсу.
Джеймс вместе с Мэл и Блэком в это время явился на ковер к князю. Увязав все полученные данные воедино, Лукас сделал следующие распоряжения.
Во-первых, шабашитов следовало нейтрализовать прямо в районе нефтяных вышек, где они встали лагерем, а не впускать их в город. Князь мог это сделать дистанционно, однако опасался за эффективность своего способа, если шабашиты так и будут находиться под защитой инквизитора и его стаи. Шабашитов следовало выманить из лагеря и растащить по пустыне так, чтобы стаи удалились друг от друга на максимальное расстояние.
Во-вторых, бегущих шабашитов (а князь утверждал, что они обязательно побегут обратно в Мексику) следовало встретить на мексиканской стороне границы и либо перебить, либо связать боем до восхода солнца. Для этого нужен был Кристоф, который на почве контрабанды и торговли антиквариатом завел нужные знакомства в кабинете министров Мексики.
В-третьих, эти же знакомства Кристофа было бы неплохо использовать для того, чтобы выяснить, не прибыло ли судно «Гордость Нью-Орлеана» с грузом гангрелов в Мексику.
Для всего этого нужен был Кристоф – а он как сквозь землю провалился. И тут внезапно зажужжал телефон Джеймса – это звонил Рено, который сообщил, что едет кутить в бар «У Руди» и предлагает Джеймсу присоединиться. А на фоне в это время звучал голос, очень уж похожий на голос Кристофа.
В общем, вся честная компания прибыла к бару «У Руди» в тот момент, когда Рено уже вломился внутрь. Один из гулей-трансов помогал Рено, другой пытался привлечь и Кристофа к творящемуся веселью. Гулей (сперва одного, потом второго) Джеймс своим доминированием отправил гулять далеко и надолго, а Блэк вступил в конфронтацию с соклановцем, из-за чего Рено пришлось отвлечься от избиения немцев и изнасилования бармена стволом его же дробовика.
Оба противника принялись мутузить друг друга, в результате чего Блэк получил вмятину в черепе, а Рено отправился полежать в торпор и был уложен в багажник. Затем Блэк принялся названивать Герингу с целью предложить еще одно совместное дельце.
Однако Геринг сообщил, что с ним уже связался тот самый охотник-джентльмен и сообщил, что Блэк и его товарищи – богопротивные ночные твари и мерзкие кровососы. Блэк не стал этого отрицать и предложил Герингу встретиться лично и обсудить возможность разделить вампирское могущество с лидером скинхедов. Чтобы Герингу было спокойнее (и с прицелом на дальнейшее дело), ему предлагалось взять с собой всех боевиков своей банды, причем конно и оружно, а также прихватить того самого охотника.
В указанное место съехались пара десятков автомобилей, забитых вооруженными скинхедами. Охотника не привезли – тот почуял неладное, грохнул двоих скинов и сбежал.
Сев к Герингу в машину, Блэк в приватном разговоре (приправив презенсом, естественно) убедил главного скина в преимуществах загуливания и необходимости подчинения. Так что Геринг послушно слизал кровь с руки Блэка, выслушал приказ (выманивать чуваков, которые торчат у нефтяных вышек, и растаскивать их по пустыне), передал его остальным и бросился выполнять. Но лишь Джеймс заметил, что Геринг после оглашения приказа подчиненным отдельно шептался о чем-то с маленькой группкой скинов.
Ну а дальше все было просто. Вампиры обнаружили первую засаду, допросили скинов и выяснили, что Геринг подготовился на случай козней сил зла и даже на тот случай, если его разум совсем поработят. Вдоль дороги было устроено несколько засад, целью которых было отправить машину с вампирами в кювет, а дальше либо сжечь их, либо сцедить целебной вампирской кровушки, а потом уже сжечь.
Ну а дальше началось веселье. Джеймс ауспексом издалека обнаруживал засаду, после чего бруха подкрадывался к машине скинов и переворачивал ее, а затем Блэк и Джеймс вытаскивали ошеломленных скинхедов из разбитого салона. По большей части убивал их именно Блэк, но один раз и малкавианину пришлось запачкать руки в крови (и ему это даже понравилось – чек на деградацию он провалил), а еще бруха периодически подкреплялся из своих жертв. По диким крикам скинов котерия наконец-то узнала, что Блэк, впридачу ко всему прочему, еще и страдает от недостатка «Хватка проклятого». Впрочем, он особо не страдал – страдали скины.
Кристоф и Мэл в разборке особо не участвовали, потому что до того основательно просели по виллпаверу и чувствовали себя как вареные. А вот Блэк и Джеймс разошлись не на шутку – дошло до того, что малк доминированием приказал скинхеду бежать, а брухан сбил бегущего метко кинутым автомобилем.
Нарезвившись, Блэк таки попросил Мэл призвать птичек и посмотреть сверху, что творится у нефтяных вышек. Явившиеся на зов ночные птицы сообщили, что там творится форменное веселье – пылают огни, бьют молнии, машины вязнут во внезапно появившихся зыбучих песках и жидкой тьме, а за теми автомобилями, которые таки ушли, гоняются по всей пустыне какие-то страшилы. В общем, скины свою задачу выполнили.
Кроме того, птички сообщили, что один из автомобилей на всех парах мчится в сторону котерии, а за ним на мчатся трое четвероногих страшил.
За рулем машины оказался, естественно, Геринг, который при виде Блэка затормозил, выскочил из автомобиля, встал на колени и принялся каяться. А страшилы, появившись из-за гребня холма, выдержали попадание очередным брошенным автомобилем и даже не поморщились. Однако в бой не кинулись, потому что с выражением лютого испуга на мордах бросились бежать. И все шабашиты, которых видели птички Мэл, тоже бежали. Чего они боялись – решительно непонятно, ведь озирались они туда, где ничего не было.
Поняв, что это князь начал действовать, Блэк потребовал, чтобы Кристоф звонил своим мексиканским знакомым.
Министр-мексиканец, немного поторговавшись, таки согласился заморочиться и устроить бегущим шабашитам встречу на границе, взамен попросив подлинник одного из произведений Шекспира. Кроме того, Кристоф сообщил ему, что предположительно в Мексику идет судно «Гордость Нью-Орлеана», трюмы которого набиты предметами древности и прочими драгоценностями. Министр тут же согласился, что такое ценное судно обязательно нужно перехватить, поставить в тщательно охраняемый док и обеспечить эвакуацию и хранение ценностей. О том, что ценностями окажутся в лучшем случае старые гангрелы, Кристоф как-то умолчал.
Герингу было приказано явиться к остальным гулям Блэка с целью вступления в банду и переписывания всего имущества на бизнесы, которые эта банда вела. Гули, кстати, очень просили Блэка тоже их навестить и подкормить, потому что срок уже подошел. Но Блэк не слишком торопился делиться своим витэ и даже наоборот – потребовал от гулей организовать сбор крови со всех членов банды.
Поздравив друг друга с завершением спецоперации, вампиры отправились по домам.
На собрании в элизиуме (князь понимал, что вампиры города напуганы, поэтому собрание было организовано в том из элизиумов, который камарильцы считали наиболее безопасным и наименее контролируемым тремерами) произошло несколько событий.
Во-первых, состоялось явление Кристофа. Примоген вентру прикатил его на инвалидной коляске, нарядив торпорный труп в чистую рубашку и шортики. Примоген обильно кроваво потел, что немудрено: у него и без того были опасения за свою не-жизнь (двух примогенов уже грохнули, а пророчество Джеймса говорило, что умрет и третий, если не примет предложение создать новое взамен разрушенного), а тут еще князь внезапно вернулся, а примоген явно неплохо побаловался с телом его гостя и соклановца. Мэл, которая лично извлекала тело Кристофа из-под завалов, заметила, что останки тремера в руках примогена явно утратили конечности.
Кстати, Мэл в элизиуме также разъезжала на инвалидной коляске, потому что ноги еще не отросли. Гангрельше очень не хотелось сидеть в коляске, но Блэк настойчиво просил ее хотя бы часочек побыть послушной. Наличие в элизиуме Кристофа в коляске и Мэл в коляске дико взбесило одну из гарпий, которая как раз была инвалидом-колясочником.
Во-вторых, князя ни разу не удивило появление в элизиуме архонта носферату. Архонт тайно явился туда под обфускейтом, а князь ауспексом его спалил и попросил явиться пред почтенной публикой. Архонт из вредности вышел из невидимости совсем не там, куда ткнул пальцем князь, но всё же явил собравшимся свой гнилой лик. Архонтом оказался Джордж Фредерик, самеди, некромант и любитель силового решения вопросов.
В-третьих, в качестве примогена носферату (напомню, что их примоген был растоптан своим любимым слоном в зоопарке) внезапно явился мистер Смит – тот самый, что помог Кристофу и Джеймсу доставить в город малка-еврея-инферналиста, а затем подорвал его в подземельях Даунтауна вместе с Кристофом. Кроме того, еще один носферату, член команды шерифа, тайно передал им записку. Эта записка была единственным, что удалось найти носфам при поиске неопознанного черноглазого вампира. Записка содержала в себе изображение чертика и слова «Если хочешь изгнать чертей, ищи меня там, где железные клювы пьют кровь земли».
В-четвертых, князь нагнул заговорщиков и разрушил их планы, предложив архонту сделку. Фредерика любезно просили не отвлекаться на всякие мелочи типа поиска подозреваемых и заинтересованных сторон, а заняться конкретно устранением инферналистов (ведь они и есть виновники всего, ага), а также вернуть из торпора Кристофа. Взамен Лукас отдавал архонту медицинский центр и помещения под ним, а капелла съезжала в новое помещение, которое возведет строительная организация примогена вентру на месте обрушения в Даунтауне. Кроме того, князь объявил мистера Смита новым примогеном носферату.
Так князь убивал одним выстрелом сразу кучу зайцев. Носферату остались довольны тем, что их кандидата без каких-то препонов сразу признали примогеном, а тремеры отказывались от тоннелей под медицинским центром, которые издавна были предметом раздора между кланами. Эти тоннели переходили в собственность Фредерика, который был архонтом носферату, так что у носфов не оставалось повода что-то предъявлять тремерам – все претензии они могли адресовать только своему же архонту. Капелле, естественно, придется на какое-то время свернуть свою деятельность, залечь на тюфяки и подождать строительства нового здания – но, судя по испугу на лице примогена вентру, это здание будет возведено в кратчайшие сроки и абсолютно бесплатно. Кроме того, переезд заставит местную биотауматургиню вырезать свою армию кадавров, которые уже заполнили собой все ответвления от нижних туннелей и могли «случайно» напасть на князя и его гулей в какую-нибудь подходящую ночь. Ну а архонт получил достаточно, чтобы приглушить его интерес к каким-то странностям и несоответствиям, если таковые будут обнаружены.
Кристофа, кстати, архонт тут же из торпора и вытащил, после чего князь принялся отпаивать восставшего своей кровью. И тут я сделаю небольшое отступление.
При генережке игрок за тремера взял себе мерит «Утонченный вкус» и попросил завязать на него что-нибудь особенное с учетом владения тауматургическим путем крови. Я опрометчиво дал его первой точке пути крови возможности ритуала «Вдоль по крови». Игрок опрометчиво решил ее использовать в тот момент, когда князь отпаивал кровью Кристофа.
Взор Кристофа пронзил прошлое, пройдя по крови предков аж до Еноха Мудрого, чайлда Каина. От представшего перед ним величия несчастный тремер забился в припадке и словил психоз. Однако и архонт, и князь, и остальные сочли конвульсии и выкрики Кристофа последствиями лежания в торпоре, поэтому уложили бесноватого в фонтан для напитков (по поводу собрания вместо шампанского там была кровь), чтоб он там отпивался и регенерировал. Один лишь Шадоу смотрел на Кристофа с особым интересом.
Само собой, у вампиров города было, что спросить у князя (самые неудобные вопрос задавал Шадоу, у которого яйца оказались больше, чем у оставшихся примогенов и шерифа вместе взятых), а у него было, что спросить у них. Участники прений неотрывно просматривали ауры друг друга ауспексом, выпаливая страх и ложь, а попытки доминирования как назло фейлились и ботчились, не давая вынудить оппонента говорить правду. Единственный, против кого доминирование сработало – это Кристоф, но он из-за фуги тут же вновь словил припадок и ясности не прибавил.
В целом, прения выглядели следующим образом. «Ты убил примогенов? – Я был в капелле под наблюдением и никак не мог убить их своими руками. – Ты причастен к их смерти? – Конечно, причастен, ведь они погибли в мое отсутствие. Виноват я, нельзя было вас одних оставлять», «Зачем ты пригласил инферналистку в свою капеллу? – Чтобы изучить цыганское колдовство и сделать сильнее свою капеллу и в результате весь город. Всё ради блага Камарильи. – Ты пил ее кровь? – Естественно. Как бы иначе я его изучил? – Ты добровольно подсел на узы к преступнице? – Окстись, дедуля. Неужто ты думаешь, что у меня, мага крови, не было запасного плана на этот счет?», «Почему ты упустил цыганку? – Как это упустил? Ее ушатал страж моей библиотеки, она так и не сбежала. А у вас почему по городу бегает целый инферналист? – Ну так он мозги пудрит, сознанием манипулирует, вот мы и бессильны. – Если вы всем городом бессильны, то ко мне какие претензии?», «Княже, а почему ты стер магические варды и цыганка смогла ускользнуть от тебя? – А почему версии Кристофа, Джеймса и мистера Смита так противоречат друг другу? – Эээ... Ну так чертов инферналист нагадил нам в мозги. – Ну так и мне тоже. Какие-то претензии? – Нет-нет». Ну и так далее.
В общем и целом, стороны сошлись на следующих версиях событий. Бруханы на гвалте озверели из-за оскорбительной газетной заметки гарпии-журналистки и захотели крови, а Блэк мастерски направил их гнев на латиноамериканский квартал и вообще молодец. Джеймс, Кристоф и мистер Смит гонялись за инферналистом и подорвали его в подземелье, причем Кристоф оказался героем и чуть не погиб, но примоген вентру извлек его из-под завалов и пытался привести в чувство. Их потрясающее единство объясняется тем, что их вела священная Истина малкавианина, а расхождения в показаниях – следствие того, что инферналист затуманил их сознание. И примогенов он убил, других виновников и искать нечего. Гангрелы со всего штата во главе с Генри оказались предателями и сбежали, кроме Мэл, которая не предала и по праву займет место Генри в команде шерифа. Безногость Мэл списали на несчастный случай, торпор Стэнли – на травмы, нанесенные убегающими гангрелами. Так что архонту оставалось найти и устранить инферналиста/инферналистов (благо, шериф и записку с чертиком предъявил), а в услугах Шадоу совершенно не нуждались. Разъяренный Шадоу пообещал Блэку, что накажет его за то, что впустую потратил целую ночь.
Кроме того князь объявил шерифу и его команде, что на ближайший месяц их перестанут снабжать кровью за казенный счет – медицинский центр таки менял владельца, да и как-то очень уж у силовиков аппетиты выросли, пора бы скромнее быть. Архонт теоретически мог бы за определенный прайс вновь наладить кровоснабжение стражей порядка, но во избежание палева ему нужен был обоснуй такой потребности в донорской крови для смертных властей. Так что примогенам бруха и вентру было приказано обеспечить высокий травматизм на контролируемых предприятиях.
Когда собрание закончилось, все разошлись, кроме князя, шерифа и архонта – они остались обсуждать план оперативных мероприятий. Кристоф направился в капеллу, чтобы организовать перевозку своих вещей на новое место. Джеймс поспешил к себе домой, чтобы также организовать переезд своего культа искателей Истины – благо, примоген вентру по-прежнему предлагал монетизировать идею Истины и предложить творческой, политической и деловой элите Хьюстона новую религию. Ну и выделить помещение под религиозную деятельность, естественно. Ну а Мэл при поддержке Блэка отправилась допрашивать гангрелов, множество которых при попытке проникнуть в порт было порублено/постреляно и заперто на ближайшем складе.
Для допроса гангрелов безногая Мэл решила обзавестись большой собакой – и ездовой, и охранной. Таковая собачка нашлась на привязи около одного из складов. Имеющийся рядом бухой сторож оказался пьян настолько, чтобы проигнорировать презенс Блэка – а вот кулак в репу проигнорировать не смог. Собачка, испив витэ Мэл, была готова ее возить и защищать, а просила только одного – дать ей загрызть ненавистного хозяина, который ее бил. Загрызть не дали, но разрешили обоссать.
Верхом на псе, Мэл явилась на склад, где среди тел торпорнутых от ран гангрелов отыскались трое пригодных для допроса. Допрос выявил, что Генри облетел гангрелов всего штата и уговорил отплыть на судне в славный город Нью-Орлеан, где гангрелам не-живется хорошо и есть, где охотиться. Ну а при рассмотрении судна издалека, вроде как, на палубе обнаружился сам Ксавьер, что придало веса словам Генри. А пробежка/пролет через пустыню и прорыв к судну через охраняемую территорию были, естественно, испытанием на силу, ловкость и везучесть, потому что судно забирало только лучших из лучших. Оказавшиеся на складе лучшими, очевидно, не являлись.
Этих трех несчастных Мэл и Блэк отпустили, отзвонились шерифу, а затем были приглашены в элизиум для доклада и дальнейших распоряжений. Собачку домой завезли, само собой.
Джеймс до дома добрался не сразу, а попал в засаду, которую устроил его старый знакомый – джентльмен-охотник. Машину, в которой ехал Джеймс (за рулем сидел гуль то ли тремера-силовика, то ли хранителя элизиума, уже не помню), подрезали, оттормозили, заставили прижаться к обочине, а затем приступили к агрессивным переговорам с использованием огнестрельного оружия. Когда поняли, что машина бронирована, а стекло пуленепробиваемое, решили подорвать автомобиль, но Джеймс поймал взгляд человека с гранатой, заюзал доминирование и приказал ее выбросить в кювет. Охотник пристрелил задоминированного товарища, после чего нападавшие расселись по машинам и уехали. Прибывшая на место происшествия полиция задержала Джеймса и водителя, но в участке малкавианин (используя доминирование, естественно) добился-таки положенного телефонного звонка, связался с шерифом и очень скоро был отпущен на волю.
У себя дома Джеймс накормил гулей, внес в формулу Истины новые коэффициенты и сделал на ее основе ряд выводов. Первое – автор записки с чертиком действительно инквизитор Шабаша и заинтересован в поимке инферналиста. Второе – инквизитора сопровождает несколько стай, которые заинтересованы в захвате Хьюстона и съедении всех камарильцев. Третье – малку-инферналисту пора питаться, а в качестве видения своей жертвы он созерцал волка на двух ногах. Истина заключалась в том, что инферналисту нужно было вкусить гангрела, однако по тупости своей он мог решить, что ему нужна кровь оборотня – и заявиться в городской парк, куда вампиры заходить не решались. Ну или решить, как и в прошлый раз, что дело в геральдической символике, и направиться в бар «У Руди», где по традиции собирались немцы, которых в Хьюстоне немножко было. После отзвона шерифу Джеймса также вызвали в элизиум, ставший оперативным штабом.
Ну а Кристоф явился в капеллу, упаковал свои вещи в здоровенную спортивную сумку и самостоятельно направился в Уэст Юниверсити Плейс, куда переезжала капелла, чтобы переждать время до строительства нового здания. Тремеру предложили поехать вместе со всеми, но он решил никого не ждать.
Однако в машине, как оказалось, незамеченным притаился Шадоу, который приказал водителю отъехать в укромное местечко, затем раздавил ему голову рукой, а потом стал расспрашивать Кристофа о том, что тот видел, когда вкусил витэ князя. Обрывками воспоминаний тремера Шадоу остался заинтересован, но не вполне доволен, после чего оказался перед нелегким выбором. Убить Кристофа означало потерять такой-то источник данных, оставить в не-живых – подвергнуть себя риску преследования со стороны князя. После мучительных раздумий Шадоу решил-таки ограничиться доминированием (приказав не рассказывать князю ничего об этой встрече и своем интересе) и ушел, а Кристоф остался в окровавленной машине и с трупом водителя на руках.
Кровищу тремер убрал ритуалом «Кровь в воду», благо все необходимое для ритуала нашлось у него в сумке, а затем отогнал машину за город, за счет витэ поднял свои физические атрибуты, зашвырнул труп подальше и пешком вернулся в город. По пути он наткнулся на вампира, одетого как завсегдатаи бара «Голубая устрица». Это был Рено – чайлд примогена бруха и весьма примечательная личность.
В свое время Суадела дала становление Рено, ветерану Вьетнамской войны, когда на нее серьезно наехали ее же соклановцы и заинтересованные вентру, пытаясь поколебать ее влияние на профсоюзы. Бывший военный, мозги которому промыли чепухой о необходимости защиты интересов несчастных трудящихся (а кровь клана еще сильнее раззадорила его желание бороться с несправедливостью), живо организовал погромы, пока Суадела действовала на политической арене, и помог сиру добиться победы. Однако этого пламенному брухану показалось мало, и он решил побороться за права секс-меньшинств, на которых в не слишком толерантном Хьюстоне набегали и простые граждане, и полиция. Рено организовал и систему раннего оповещения о рейдах полиции, и гей-дружину для патрулирования района, и ячейки обучения самообороне на местах, но сам настолько проникся идеей любви без дискриминации, что на гвалты его больше не приглашали, да и вообще в приличном обществе о нем старались не говорить.
Кристоф, который после пробуждения из торпора был одет в ту самую рубашку и шортики, которые ему предоставил примоген вентру, да еще и раскачал свои мышцы кровью, сразу же привлек внимание Рено. После знакомства брухан без лишнего промедления потащил Кристофа за угол с целью склонения к мужской любви, однако хитрый тремер успел сунуть руку в штаны и изменчивостью залепить себе анус. Ошеломленному Рено он сообщил, что родился таким и всю жизнь страдал, а сейчас весьма сожалеет, что не может дать брухану то, чего он хочет – но тут же предложил познакомить Рено с другим крутым голубым парнем и продиктовал номер мобильника Джеймса.
Рено, расстрогавшись до глубины своей вампирской души, решил как-то приободрить Кристофа, затолкал его в свою машину (рядом уселись двое здоровенных гулей-трансвеститов) и покатил в бар «У Руди», рассудив, что австрияк – это все равно что немец, так что тремеру будет приятно там посидеть и вкусить крови бюргеров с ароматом пива и сосисок. Ну и чтоб времени зря не терять, попутно принялся названивать Джеймсу.
Джеймс вместе с Мэл и Блэком в это время явился на ковер к князю. Увязав все полученные данные воедино, Лукас сделал следующие распоряжения.
Во-первых, шабашитов следовало нейтрализовать прямо в районе нефтяных вышек, где они встали лагерем, а не впускать их в город. Князь мог это сделать дистанционно, однако опасался за эффективность своего способа, если шабашиты так и будут находиться под защитой инквизитора и его стаи. Шабашитов следовало выманить из лагеря и растащить по пустыне так, чтобы стаи удалились друг от друга на максимальное расстояние.
Во-вторых, бегущих шабашитов (а князь утверждал, что они обязательно побегут обратно в Мексику) следовало встретить на мексиканской стороне границы и либо перебить, либо связать боем до восхода солнца. Для этого нужен был Кристоф, который на почве контрабанды и торговли антиквариатом завел нужные знакомства в кабинете министров Мексики.
В-третьих, эти же знакомства Кристофа было бы неплохо использовать для того, чтобы выяснить, не прибыло ли судно «Гордость Нью-Орлеана» с грузом гангрелов в Мексику.
Для всего этого нужен был Кристоф – а он как сквозь землю провалился. И тут внезапно зажужжал телефон Джеймса – это звонил Рено, который сообщил, что едет кутить в бар «У Руди» и предлагает Джеймсу присоединиться. А на фоне в это время звучал голос, очень уж похожий на голос Кристофа.
В общем, вся честная компания прибыла к бару «У Руди» в тот момент, когда Рено уже вломился внутрь. Один из гулей-трансов помогал Рено, другой пытался привлечь и Кристофа к творящемуся веселью. Гулей (сперва одного, потом второго) Джеймс своим доминированием отправил гулять далеко и надолго, а Блэк вступил в конфронтацию с соклановцем, из-за чего Рено пришлось отвлечься от избиения немцев и изнасилования бармена стволом его же дробовика.
Оба противника принялись мутузить друг друга, в результате чего Блэк получил вмятину в черепе, а Рено отправился полежать в торпор и был уложен в багажник. Затем Блэк принялся названивать Герингу с целью предложить еще одно совместное дельце.
Однако Геринг сообщил, что с ним уже связался тот самый охотник-джентльмен и сообщил, что Блэк и его товарищи – богопротивные ночные твари и мерзкие кровососы. Блэк не стал этого отрицать и предложил Герингу встретиться лично и обсудить возможность разделить вампирское могущество с лидером скинхедов. Чтобы Герингу было спокойнее (и с прицелом на дальнейшее дело), ему предлагалось взять с собой всех боевиков своей банды, причем конно и оружно, а также прихватить того самого охотника.
В указанное место съехались пара десятков автомобилей, забитых вооруженными скинхедами. Охотника не привезли – тот почуял неладное, грохнул двоих скинов и сбежал.
Сев к Герингу в машину, Блэк в приватном разговоре (приправив презенсом, естественно) убедил главного скина в преимуществах загуливания и необходимости подчинения. Так что Геринг послушно слизал кровь с руки Блэка, выслушал приказ (выманивать чуваков, которые торчат у нефтяных вышек, и растаскивать их по пустыне), передал его остальным и бросился выполнять. Но лишь Джеймс заметил, что Геринг после оглашения приказа подчиненным отдельно шептался о чем-то с маленькой группкой скинов.
Ну а дальше все было просто. Вампиры обнаружили первую засаду, допросили скинов и выяснили, что Геринг подготовился на случай козней сил зла и даже на тот случай, если его разум совсем поработят. Вдоль дороги было устроено несколько засад, целью которых было отправить машину с вампирами в кювет, а дальше либо сжечь их, либо сцедить целебной вампирской кровушки, а потом уже сжечь.
Ну а дальше началось веселье. Джеймс ауспексом издалека обнаруживал засаду, после чего бруха подкрадывался к машине скинов и переворачивал ее, а затем Блэк и Джеймс вытаскивали ошеломленных скинхедов из разбитого салона. По большей части убивал их именно Блэк, но один раз и малкавианину пришлось запачкать руки в крови (и ему это даже понравилось – чек на деградацию он провалил), а еще бруха периодически подкреплялся из своих жертв. По диким крикам скинов котерия наконец-то узнала, что Блэк, впридачу ко всему прочему, еще и страдает от недостатка «Хватка проклятого». Впрочем, он особо не страдал – страдали скины.
Кристоф и Мэл в разборке особо не участвовали, потому что до того основательно просели по виллпаверу и чувствовали себя как вареные. А вот Блэк и Джеймс разошлись не на шутку – дошло до того, что малк доминированием приказал скинхеду бежать, а брухан сбил бегущего метко кинутым автомобилем.
Нарезвившись, Блэк таки попросил Мэл призвать птичек и посмотреть сверху, что творится у нефтяных вышек. Явившиеся на зов ночные птицы сообщили, что там творится форменное веселье – пылают огни, бьют молнии, машины вязнут во внезапно появившихся зыбучих песках и жидкой тьме, а за теми автомобилями, которые таки ушли, гоняются по всей пустыне какие-то страшилы. В общем, скины свою задачу выполнили.
Кроме того, птички сообщили, что один из автомобилей на всех парах мчится в сторону котерии, а за ним на мчатся трое четвероногих страшил.
За рулем машины оказался, естественно, Геринг, который при виде Блэка затормозил, выскочил из автомобиля, встал на колени и принялся каяться. А страшилы, появившись из-за гребня холма, выдержали попадание очередным брошенным автомобилем и даже не поморщились. Однако в бой не кинулись, потому что с выражением лютого испуга на мордах бросились бежать. И все шабашиты, которых видели птички Мэл, тоже бежали. Чего они боялись – решительно непонятно, ведь озирались они туда, где ничего не было.
Поняв, что это князь начал действовать, Блэк потребовал, чтобы Кристоф звонил своим мексиканским знакомым.
Министр-мексиканец, немного поторговавшись, таки согласился заморочиться и устроить бегущим шабашитам встречу на границе, взамен попросив подлинник одного из произведений Шекспира. Кроме того, Кристоф сообщил ему, что предположительно в Мексику идет судно «Гордость Нью-Орлеана», трюмы которого набиты предметами древности и прочими драгоценностями. Министр тут же согласился, что такое ценное судно обязательно нужно перехватить, поставить в тщательно охраняемый док и обеспечить эвакуацию и хранение ценностей. О том, что ценностями окажутся в лучшем случае старые гангрелы, Кристоф как-то умолчал.
Герингу было приказано явиться к остальным гулям Блэка с целью вступления в банду и переписывания всего имущества на бизнесы, которые эта банда вела. Гули, кстати, очень просили Блэка тоже их навестить и подкормить, потому что срок уже подошел. Но Блэк не слишком торопился делиться своим витэ и даже наоборот – потребовал от гулей организовать сбор крови со всех членов банды.
Поздравив друг друга с завершением спецоперации, вампиры отправились по домам.
Продолжение - https://wod-translator.blogspot.com/2018/12/2-5.html
Комментариев нет:
Отправить комментарий