Предыдущая часть - https://wod-translator.blogspot.com/2018/12/2-6.html
Следующая ночь началась для брухана Блэка и гангрельши Мэл с громкого стука в бронированную дверь их убежища. Распахнув дверь, Блэк увидел разгневанных работников своего автосервиса (большинство из которых были его подельниками по смертной бандитской жизни и до сих пор считали его просто криминальным боссом) и сильно избитого гуля-бухгалтера. Выяснилось, что несколько часов назад, еще до заката, в автосервис пожаловала эффектная негритянка и двое молодых людей, которые притащили с собой собаку Мэл и стали расспрашивать работников автосервиса о владельцах животного. Расспросы переросли в драку, в ходе которой собака и один из работников автосервиса были убиты, а очень многие (включая второго гуля Блэка) получили тяжелые травмы и переломы. Нападавшие быстренько свалили, приехавшим полисменам наврали с три короба, избитых увезла скорая, убитого – труповозка.
Мэл отправилась хоронить свою собаку, а Блэк стал расспрашивать гуля-бухгалтера о подробностях произошедшего. Оказалось, что после того, как полицейские уехали, у работников автосервиса возник вопрос о том, где же был Блэк во время драки – они видели, как он приехал той ночью, но не видели, как он уезжал. Чтобы выяснить, где же их шеф, работники стали расспрашивать гуля-бухгалтера, который после непродолжительного избиения и привел их к заветной комнате. Блэк от услышанного рассвирепел, но решил наказать наглецов чуть позже, потому что этой ночью у него и так хватало неотложных дел.
Мэл припрятала свою собаку в багажнике автомобиля, отправлявшегося под пресс, но тут на нее наехал самый борзый из работников Блэка – тот самый, что молотил в дверь. Он предъявил вампирше, что налет на автосервис случился из-за нее и ее собаки, и потребовал объяснений. Мэл соврала, что в собаке спрятан пакет героина, алчный малый стал потрошить труп, а Мэл укусила его и притащила бесчувственное тело Блэку, чтобы тот его добил. Однако Блэк приказал искать в аптечке нашатырь и приводить борзого в чувство, а также заявил, что Мэл тупая и ничего не понимает. Между вампирами случилась бурная ссора, Мэл вызвала такси и направилась в бар «Континенталь».
Ну а Блэк первым делом позвонил по номеру с визитки, которую оставил детектив из числа полицейских, приезжавших в автосервис. Ответил ему временно исполняющий обязанности начальника полиции, который потребовал, чтобы Блэк явился в участок для дачи показаний. Причем, непременно днем.
Следом Блэк позвонил своему сиру, который сообщил, что их прогулка по гей-кварталу прошлой ночью привела к серии крупных скандалов, о которых взахлеб писала как человеческая, так и вампирская пресса.
Кроме того, днем (пока вампиры спали) в городе произошло еще несколько странных происшествий с человеческими жертвами. В частности, дом Блэка и дом его соседей были разорены – сунувшись в свой квартал, Блэк наткнулся на POLICE LINE DO NOT CROSS, стреманулся и поехал в «Континенталь».
Малкавианин Джеймс Мартин решил начать ночь с допроса пленного охотника, хотя голос в его голове настойчиво намекал, что в городе творятся куда более интересные дела и надо бы ехать к князю. Тем не менее, Мартин все же первым делом спустился в подвал к пленнику.
Пленник вел себя высокомерно, отказывался от еды и питья, железной волей сопротивлялся доминированию и честно сообщил Мартину, что убьет его, как только ему удастся освободиться. Единственное, что удалось выведать Джеймсу – это то, что охотник считает его виновным за резню в Саннисайде и мстит ему за кого-то, кто погиб там.
Являться на ковер к князю малкавианин не собирался несмотря на все уговоры голоса в голове. Однако ему показалось разумным приехать в «Континенталь» и порасспрашивать команду шерифа о том, что еще творится в городе.
Тремер Кристоф Ляйтль после пробуждения направился к своей лаборатории, где был прикован к батарее пойманный той ночью бомж. В лаборатории воняло, параша была наполнена, а бомж наотрез отказывался читать «Интервью с вампиром», требовал его отпустить и согласен только на один вид взаимодействия с Кристофом – пить его кровь («Слышь, мужик, книжки у тебя какие-то пидорские и приколы твои кровавые какие-то стремные. Но дурь у тебя забористая. Дай еще, а?»)
Дав бомжу второй глоток, Кристоф решил расстегнуть наручники. В ответ бомж попытался облить тремера содержимым параши и сбежать. Успокоив бомжа и приковав его снова, Кристоф приказал обслуживающему гулеперсоналу капеллы прибраться в лаборатории, а сам направился к князю.
Лукас Халтон разочарованно потрошил труп и сообщил Кристофу, что не нашел в нем ничего сверхъестественного – обычное человеческое мертвое тело, разве что пирсинг во всех местах. Князь уже успел усомниться в событиях конца той ночи и стал подозревать команду шерифа в розыгрыше. Тем не менее, он помнил, что Мэл обмолвилась о том, что Кристоф оказал ей неоценимую помощь, и поинтересовался, какую именно.
Кристоф рассказал князю о найденной ирландской книге про «Танцоров Черной спирали» (ему хватило ума, чтобы заявить, что переводчик с ирландского – его гуль, так что Маскарад соблюден). Князь приказал Кристофу организовать перевод книги целиком и возвращаться к экспериментам, потому что рвотное зелье – это хорошо, но совсем не то, чего он ждал. А чтобы от экспериментов ничто не отвлекало, князь уже распорядился изъять из комнаты Кристофа компьютер и все данные, вывезенные из Мехико.
Новые послушники по словам князя уже плыли морем из Европы.
В «Континентале» Блэк, Мэл и Кристоф смогли ознакомиться со свежим выпуском «Вечернего хьюстонца», поговорили с сиром Блэка и вентру Артуром, а также встретились с приехавшим этой ночью в город сородичем, который имел весьма сильное внешнее сходство с Артуром.
«Вечерний хьюстонец» сообщал о том, что в квартале Монтроз продолжаются уличные беспорядки, в СМИ был слит гей-компромат на начальника полиции, председателя городского суда, главу совета адвокатов Хьюстона и членов городского совета. Все эти лица были отстранены от своих должностей до конца расследования, а расследование должна была вести межведомственная комиссия под руководством ФБР.
Вампиресса-авторша ехидно прошлась по Блэку и его сиру как по виновникам всех этих событий, а также обвинила Мэл в том, что это она сожгла анархский бар «Тринадцатый этаж» из мести бывшим подельникам. Кроме того, она упомянула о некоторых деталях разговора Мартина со своим сиром-сенешалем, которые ей вообще-то слышать не полагалось.
Бывший шеф полиции в телефонном разговоре с Блэком чуть ли не рыдал и обвинял брухана в том, что это из-за него он лишился должности, репутации и перспектив. Он потребовал, чтобы Блэк немедленно все исправил, а в противном случае расскажет о нем ФБРовцам. Кроме того, он хотел встретиться с Блэком следующей ночью.
Кроме того, вампиры обсудили события конца прошлой ночи, отчего сородич-гость нервно заерзал. Оказалось, что он прибыл из Чикаго, где случилась жуткая мясорубка – тоже якобы с участием оборотней. Однако приезжий упорно уверял в том, что это все происки мятежных гангрелов, о чем ему нужно немедленно оповестить князя.
А ехал он в такую даль по той причине, что он брат вентру Артура, причем как биологический, так и в крови – рождены от одной матери, обращены одним сиром. Хьюстонцев не слишком удивило такое братство – у них были братья-торики в отряде шерифа, но вот родственная связь приезжего с Артуром их заинтересовала. Тем более, сам Артур ее категорически отрицал, утверждая, что он и есть король Артур из легенд и не имеет ничего общего с этим наглым простолюдином.
Затем вампиры направились во временную капеллу, куда подъехали и остальные члены команды шерифа. Князь к этому моменту нарезал труп ломтиками чуть ли не в молекулу толщиной и поражался отсутствию в теле хоть чего-нибудь сверхъестественного. Свежий выпуск «Вечернего хьюстонца» уже лежал рядом с князем и был перепачкан его окровавленными руками, так что Лукас бесспорно был в курсе последних новостей.
Приезжий из Чикаго сообщил, что в самом Чикаго убит князь, а некие «огромные волки» перебили кучу городских вампиров. Потери понесли все кланы, кроме гангрелов. По всему выходило, что никаких оборотней не существует и все это – лишь прикрытие для гангрельского мятежа.
Лукасу версия с мятежниками-гангрелами очень понравилась. Он уже собирался посадить Мэл на узы, а потом перейти к разбору остальных вопросов, но положение спас Мартин.
Джеймс Мартин поначалу прятался у Блэка за спиной, но потом, когда выяснилось, что князь его все-таки видит, вышел вперед и стал принюхиваться к трупу, который препарировал Лукас. Не учуяв ничего сверхъестественного, Мартин окунул палец в лужицу крови и попробовал кровь на язык, а потом впал в исступление и принялся облизывать окровавленную клеенку.
Наблюдая такой экстаз, остальные вампиры (кроме приезжего, который смотрел на них перепуганным взглядом и уже жалел, что приехал в Хьюстон) также попробовали кровь трупа. Кровь была необычайно густой и вкусной, растекалась теплом по всему телу, заставляла неживые сердца трепетать, возрождала воспоминания о смертной юности и вызывала прилив агрессии. К счастью, все успешно откидали самоконтроль.
Лукас смущенно признал, что отнесся к трупу с предубеждением, поэтому ему даже и в голову не пришло попробовать его на вкус. Однако теперь он уже не мог утверждать, что перед ним просто человек.
Мартин решил идти дальше и третьим ауспексом всмотрелся в пирсинг, извлеченный Лукасом из трупа. Он увидел, как голого рыжего мужика, беспрерывно истерически хохочущего, извлекли из какой-то ямы и уложили на плоский камень, как на стол. Некто в балахоне принялся вживлять ему этот пирсинг, а кругом стояла толпа, состоящая из людей, волков и чудовищ, которая ликовала и поздравляла рыжего с чем-то.
Мартин сделал вывод, что наблюдал какой-то обряд инициации, и рассказал остальным об увиденном.
Осознав угрозу, князь распорядился о следующем.
Сир Блэка вновь возвращался на пост шерифа и получил задание сделать так, чтобы гей-скандал в Хьюстоне никак не вывел ФБРовцев на вампиров.
Вентру Артур и братья-тореадоры оставались в капелле, чтобы лично охранять князя. То, что Артур еще и знал ирландский, было просто отлично.
Носферату из команды шерифа отправлялся охранять своих соклановцев и архонта, пребывающего в городе.
Блэку и Мэл вменялось в обязанность заняться оперативной работой и устранить угрозу. В боевую котерию, кроме них, должны были войти Кристоф («Вы вместе отлично сработали в Мехико. Действуйте в том же духе») и Мартин («Раз уж вы такой ярый убийца инферналистов, то займитесь делом»).
Силовик капеллы Джейкоб – единственный оставшийся в городе тремер, кроме князя и Кристофа – должен был и далее организовывать для вампиров-гостей Хьюстона проход к бару «Континенталь», где их должен был встречать хранитель врат города. Только вот самого хранителя врат не было.
Тут-то Блэк и предложил вернуть из торпора Стэнли. По его словам, у него было то, что можно было предложить архонту-некроманту за проведение ритуала. Лукас со своей стороны высказался, что готов вложиться в это всеми деньгами, что у него есть, но мемориальное кладбище Хьюстона не отдаст. А вот ЦУП NASA в Уэбстере – это запросто.
Поняв, что князь совершенно забыл о версии с гангрелами-мятежниками, Мэл приободрилась и вызвалась отправить в парк животных для разведки, однако ее смущало то, что она уже отправляла туда сову – и сова не вернулась. Князь разведку одобрил и посоветовал заслать туда еще и культистов Мартина, среди которых были частные сыщики и прочие люди, умеющие подмечать мелочи. Князь, конечно, мог бы и своих гулей послать, но своих гулей ему было жалко.
А еще в течение всего пребывания в капелле Мэл откровенно заигрывала с Кристофом, чтобы уколоть самомнение Блэка.
Джеймсу Мартину по-прежнему запрещалось продолжать деятельность своего культа, но Лукас намекнул, что строгость его запрета зависит от результативности малкавианина. Мартин пообещал очень стараться, но посылать своих культистов на верную смерть не собирался.
Ну а от Кристофа князь ждал боевых подвигов. Ему надоело видеть безрезультативность своего соклановца и подчиненного. Так что тремеру надлежало убить своего бомжа и идти воевать.
Выходя из капеллы, Мэл подошла к гостю из Чикаго и язвительно пояснила ему за лояльность гангрелов и его собственные перспективы. А Джеймс по-доброму посоветовал перепуганному вентру валить из города.
Блэк запрыгнул в машину и направился в медицинский центр Хьюстона – проведать своих людей, своего гуля, ну и заодно пообщаться с архонтом.
Кристоф попросил Мэл помочь ему с поимкой собаки для проведения ритуала, а затем отправился охотиться.
Джеймс переспросил у Мэл, как звали того демона, которому теперь поклоняются оборотни в парке, и долго бился головой об руль, услышав ответ. Вкратце объяснив гангрельше масштабы опасности, Мартин выслушал ее предложение и сперва заехал в ночной магазин, купив самый дорогой хлеб, а затем подвез ее до мусорной свалки.
Мэл решила, что сову перехватили, потому что она кормила ее своей кровью – она предполагала, что оборотни могут учуять вампирскую кровь внутри живого существа. Так что ворон на свалке она кровью не кормила, а уговорила их за хлеб.
Была еще попытка уговорить кошку, причем бесплатно. Кошка помочь согласилась, но потребовала, чтобы к ее возвращению было что-то вкусное.
После этого кошка и две вороны устремились в сторону парка с заданием прочесать местность, все разведать и вернуться к Мэл.
Кроме того, у Мэл появилась идея допросить кого-нибудь из рейнджерской службы парка. Войдя в ближайший бар, вампиры попросили у бармена телефонную книгу, нашли там номер рейнджерской службы, и Мэл сделала звонок.
Рассказав оператору дивную историю о том, как она влюбилась в могучего рейнджера, который вывел ее, заблудившуюся, из парка и даже имени не сказал, гангрельша смогла выудить ФИО и номер домашнего телефона одного из рейнджеров. Зная имя, фамилию и телефон, вампиры нашли в телефонной книге адрес рейнджера и отправились туда.
Мартин успел еще связаться со своим сиром-сенешалем и узнал, что рассмотрение его жалобы о том, что Шадоу лишил его гуля, назначено на следующую ночь и состоится в элизиуме, куда приглашены все сородичи города.
В больнице Блэк был встречен гулями и препровожден пред гнилые очи архонта. Тот анализировал финансовую документацию по медицинскому центру, был в препаршивейшем расположении духа и не слишком заинтересовался предложением Блэка. Ритуал возвращения из торпора – дело сложное и опасное, а принимать в качестве оплаты еще не существующую частную военную компанию – ну это просто смешно.
Тогда Блэк, продолжая говорить про ЧВК, на листке бумаги написал: «I saw a werewolf», - и показал архонту. Тут уже пошел совсем другой разговор: архонт согласился провести ритуал над Стэнли, но в уплату потребовал целехонький и неповрежденный труп оборотня, причем такого, который после смерти не становится ни человеком, ни волком, а пребывает в форме чудовища. В идеале его следовало задушить.
Блэк был готов принять глоток крови архонта, но тот отказался. В городе, принадлежащем тремеру, архонт брезговал голыми руками за любые предметы браться, не то что оставлять свое витэ в ком-то, кто близок к князю.
Договорившись с архонтом, Блэк навестил своего гуля, который получил страшные переломы и остался жив только благодаря крови Блэка в своих жилах. Со слов дежурного гуля-врача чудесные свойства витэ в данном случае играли против гуля – сломанные кости стремительно срастались, но совершенно неправильным образом. Гуля нужно было ломать заново и собирать чуть ли не по кусочкам, что потребовало бы много времени, много денег и много крови. Блэк обещал оплатить все расходы и сдал 1,5 литра витэ. Кроме того, он обещал заплатить и за лечение остальных работников автосервиса, получивших травмы.
Вернувшись на автосервис, Блэк приступил к воспитательной работе. От избитого гуля-бухгалтера (его он, естественно, напоил кровью) брухан знал, что у борзого было двое прихвостней – вот их всех троих он и собрался воспитывать. Воспитание включало в себя устное внушение и рукоприкладство.
Во время рукоприкладства прихвостни борзого получили с кулака в пузо и прилегли отдохнуть. Борзый выхватил перо и смог даже поцарапать Блэка, но брухан в ответ проломил ему голову. Собственно, к этому и шло – заводя этих троих в комнатку для воспитательной работы, Блэк уже знал, что борзый оттуда своими ногами не уйдет. Однако никаких угрызений совести по этому поводу он не испытал – так было нужно.
В последующей воспитательной беседе с другими работниками автосервиса Блэк объяснил, что в дневной драке он им не помог исключительно по той причине, что крепко спит днем, а Мэл – не просто новая подружка, а настоящая спутница жизни. После чего он вывез труп борзого подальше от сервиса и задумался над тем, где бы задневать. Сир предлагал ему обустроить новое убежище в разоренном Саннисайде, а носферату-товарищ по команде шерифа – в городском зоопарке.
Охота Кристофа не увенчалась успехом – улицы внезапно были пусты. По этой причине он созвонился с остальными членами котерии и договорился пересечься с Блэком в «Континентале», а с остальными – как-нибудь потом. В «Континентале» сидел и грустил тот самый приезжий вентру из Чикаго, называвший себя братом Артура.
Приезжий был весьма ошарашен холодным приемом брата и шухером, который творится в Хьюстоне, в целом. Он попросил Кристофа ходатайствовать за него перед князем, а ответной платой стал большой груз серебра, который был у вентру в Чикаго и который Кристоф решил доставить в Хьюстон, используя свои связи среди контрабандистов.
Затем в бар вкатился Блэк, а чуть позже – тот самый Артур, который негодующе взглянул на приезжего, попросил Блэка и Кристофа пересесть за соседний столик и обратился к ним с просьбой. По его словам книга была написана на том диалекте ирландского, который подобал простолюдину, а не королю, вот Артур и не осилил перевод. Он попросил Кристофа, чтобы тот предоставил ему своего переводчика, но тремер сослался на то, что временно лишен связи с ним. Тогда Блэк посоветовал Артуру похитить какого-либо ирландского работягу в порту, однако порт был территорией под контролем примогена бруха. Так что Артур, Блэк и Кристоф отправились в элизиум, чтобы встретиться с Суаделой и испросить ее разрешения.
Суадела пребывала в элизиуме, и троица ввалилась туда. Появление Кристофа произвело фурор и послужило причиной очередного обострения конфликта между двумя местными гарпиями, а Блэк сообщил Суаделе, что договорился с архонтом насчет воскрешения Стэнли из торпора, причем абсолютно бесплатно для клана.
Бруханша была восхищена внезапными дипломатическими талантами Блэка и не возражала против похищения одного из своих работяг, но в ответ просила об ответной услуге. Ее чайлд Рено – вдохновитель боевых педерастов в квартале Монтроз – сперва был поводом для насмешек над ней, а теперь еще его голубки разожгли такой-то скандал федерального масштаба. Князь изначально был недоволен Рено, а теперь был недоволен еще больше, и по всему выходило, что права на повторное становление Суаделе не видать аж до самой Геенны. Потому она хотела спасти единственного своего чайлда и просила Блэка договориться насчет его воскрешения из торпора. Мотивировала она это тем, что только Рено, который знал всех содомитов в кругах городских властей, может погасить этот скандал и поскорее освободить Хьюстон от присутствия ФБР. Суадела была готова заплатить за это любые деньги, но не отдать порт. Кроме того, она была готова щедро заплатить самому Блэку, который остался без дома и перенес нападение на один из своих бизнесов. Само собой, она просила еще и замолвить словечко перед князем, чтобы тот не распорядился завалить Рено сразу же после воскрешения.
Мэл и Мартин прибыли к дому рейнджера в тот момент, когда он как раз выпроводил из своей квартиры одну даму и заканчивал с другой. Представившись журналистами из газеты «Инфернальный Хьюстон», вампиры проникли к нему в квартиру, якобы чтобы расспросить про всякую чертовщину, творящуюся в парке.
Рейнджер – молодой накачанный красавец, не спускающий похотливого взгляда с Мэл – налил вампирам джин-тоника и искренне удивился их интересу к парку. По его словам, в парке все было просто прекрасно, а люди пропадают не чаще раза в месяц и то лишь потому, что заходят в ту часть парка, куда ходить запрещено. Сам факт этого запрета не показался рейнджеру чем-то удивительным, хоть он и признался, что отсутствие в этой части парка даже животных его немного смущает.
Затем Мэл ловко разбила стакан и порезала себе палец. Рейнджер тут же утащил ее в ванную, где нашлась аптечка, чтобы перевязать раненый палец. Правда, для этого пришлось стащить с Мэл майку – рейнджер утверждал, что это необходимо для перевязки.
Когда дошло до страстных поцелуев, Мэл набрала в рот крови из разрезанного пальца и слила ее в рот рейнджера. Тот, почуяв вкус, сперва напрягся, а потом аж просиял и заявил, что кровавые фетишистки ему попадались нечасто, но он знает, что с ними делать. После чего он извлек из шкафчика в ванной опасную бритву, чтобы резать себя, резать Мэл, обмазываться кровью и совокупляться до утра.
Пока Мэл обжималась с рейнджером в ванной, Мартин быстренько обшарил квартиру на предмет фотографий и документов. На большинстве найденных фото рейнджер был изображен на фоне автомобиля, в обнимку с разными женщинами, но нашлись и фото в форме, сделанные на работе. На одном из них рейнджер был запечатлен в компании своего дяди (который, с его слов, и устроил его на эту работу), коллег и некоего старичка с тросточкой. На обороте фотографии были указаны имена, и старичок там значился как Федор Фомич.
Также Мартин нашел документы, относящиеся к работе рейнджера – трудовой договор, копию должностной инструкции, карту парка и ориентировки на пропавших людей. Карта была весьма подробной, с указанием каждой дорожки и вышки, но добрая треть парка на ней представляла собой однородное пятно. Инструкция включала в себя требование не заходить в эту часть парка и не проводить там поиск пропавших.
Мэл, ошарашенная любвеобильностью рейнджера, напрягла все свои социальные статы, чтобы перенести совокупление на следующую ночь. Рейнджер огорчился, но записал ее телефон (прямо кровью из порезанной руки на кафеле) и обещал очень ждать.
Затем вампиры, сославшись на злющего редактора газеты, покинули квартиру рейнджера, столкнувшись на лестнице с очередной девушкой, спешившей в объятья любвеобильного красавца.
Блэк, Кристоф и Артур успели наведаться в порт, где вентру добыл нужного ему ирландца, шарахнул его доминированием и уложил в багажник. Блэк и Кристоф даже подивились тому, как ловко Артур упаковал пленника – как будто он каждую ночь людей похищает.
Котерия воссоединилась у временной капеллы тремеров. Блэк, Мартин и Кристоф отправились к князю, Артур также потащил ирландца в капеллу, а Мэл осталась снаружи. Зайдя за угол, гангрельша призвала ворон и кошку, которых отправила в парк с разведкой в начале ночи.
После угощения витэ животные принялись рассказывать, что видели и слышали. Их показания слегка различались, поэтому Мэл пришлось подвергнуть их перекрестному допросу. По его итогам стало очевидно, что на границе той неизведанной части парка ворон и кошку встретило нечто огромное и бестелесное, которое их до жути напугало и заставило мчаться обратно. Причем, ворон и кошку оно пугало по отдельности, показывая и озвучивая им то, что было страшно именно для них.
Отпустив животных, Мэл также направилась на ковер к князю.
Кристоф сообщил князю, что договорился насчет поставки серебра и уже через неделю у них будет огромное количество этого металла. Мартин показал найденную карту и сообщил то, что узнал. Мэл рассказала, что тайная часть парка охраняется чем-то бестелесным, что отпугивает животных и, судя по всему, пропускает внутрь только людей на заклание. Ну а Блэк отчитался о воскрешении Стэнли из торпора и попросил о том, чтобы поговорить с князем лично, с глазу на глаз.
Князь остался доволен достижениями подданных. Он решил отправить в тайную часть парка разведчиков-людей с какими-либо устройствами, которые смогут показывать творящееся в зарослях, пока людей не убьют. Устройства князь решил потребовать у Шадоу – сам он в технологиях не разбирался, но подозревал, что у малка, крышующего исследования космоса, должно быть что-то подходящее. В качестве людей он собирался использовать членов ныне запрещенного культа Истины, что чуть не взбесило Мартина. Сообща Мэл и Джеймс смогли уговорить князя опробовать в качестве разведчика того самого рейнджера, у которого они были в гостях.
Когда остальные вышли, Блэк сообщил князю о просьбе Суаделы насчет Рено. Лукас не возражал насчет усмирения гей-скандала силами самих же содомитов, но платить за воскрешение не собирался. Кроме того, в случае возвращения Рено из торпора он собирался посадить Суаделу на узы, чтобы буйные бруханы не позволяли себе лишнего.
Кроме того, Лукас сообщил, что собирается сделать Мэл хранителем элизиума для анархов – бара «Тринадцатый этаж». Свое решение он собирался озвучить следующей ночью, когда в его элизиуме соберутся все сородичи города. Блэку вменялось в обязанность следить за Мэл и наказать ее в случае возвращения к прежним анархским привычкам – в противном случае накажут уже Блэка.
Когда Блэк вышел, Кристоф зашел в кабинет князя с предложением – использовать не технологии, а ритуалы. Однако князь отказался, опасаясь магического противодействия оборотней-демонопоклонников из парка.
Мэл и Мартин погрузились в машину Блэка, и тот взял курс на дом Джеймса, попутно вызвонив Суаделу и сообщив ей решение князя. Суадела, скрепя сердце, согласилась на узы ради чайлда, но просила Блэка хранить это в секрете, что брухан и пообещал, малость забыв о том, что их разговор слышат сидящие рядом Мартин и Мэл.
Впрочем, Мартин также не стеснял себя в выражениях, обвиняя князя во всех грехах и проклиная ту ночь, когда согласился сделать глоток его крови.
У себя дома Мартин немного пообщался с пленным охотником в подвале. В результате общения малкавианин чуть не лишился пальцев на руке, но охотник наглотался его крови. После чего Мартин отдал ряд приказов гулю и связался по IRC с Шадоу, попросив того прибыть в Хьюстон пораньше, чтобы успеть поговорить до элизиума. Также Мартин попросил Шадоу привезти немного серебра, если таковое найдется в Уэбстере. Кроме того, Джеймс рассказал Шадоу о том, что подслушал в машине Блэка.
Что же касается нового чайлда Шадоу (бывшего гуля Мартина), то Шадоу пожаловался, что после становления у нее развились суицидальные наклонности. Узнав об этом, Мартин был полностью ошарашен и смог только попрощаться и отправиться к дневному сну.
Блэк и Мэл доехали до «Континенталя», у входа в который стояли два здоровенных амбала. Судя по всему, архонт был уже внутри. Блэка узнали и впустили, а Мэл не горела желанием видеться с архонтом и потому решила поохотиться. Ее жертвой стал вусмерть пьяный бомж, испив из которого Мэл тоже захмелела.
Архонт действительно был в баре и уже закончил реанимацию Стэнли, причем видно было, что далось ему это крайне нелегко. Рисковать своей не-жизнью еще и ради Рено он был согласен только в том случае, если получит что-то действительно ценное (а такового он в Хьюстоне не видел, кроме мемориального кладбища и ЦУП NASA).
Стэнли пришел в себя и с нескрываемым удивлением выслушал рассказ Блэка о том, что происходит в городе. Впрочем, опыт войны с оборотнями у него был еще по Чикаго, так что он был готов всяко помогать Блэку в благодарность за воскрешение из торпора.
Затем Блэк забрал у гуля за барной стойкой конверт от носферату из команды шерифа, погрузил пьяную Мэл в машину и отправился в зоопарк (в конверте был план зоопарка и ключ от одного из помещений на его территории).
Зоопарк был закрыт для посещения, однако на его территории проживал одинокий носферату, приставленный новым примогеном, чтобы заботиться об оставшихся животных. Животные эти весьма недобрым рыком встретили Блэка и успокоились только тогда, когда он зашел в здание кафе-мороженого, к двери которого подошел ключ.
Обосновавшись в здоровенном холодильнике этого самого кафе, Блэк собрался было уже уснуть, как на него насела пьяная Мэл – ее злил тот факт, что она пила кровь Блэка, а он ее – нет. Блэк всяко пытался ее отговорить, но она настаивала, и в итоге брухан вцепился клыками ей в шею, отчего гангрельша мгновенно протрезвела и на своей шкуре поняла, что такое Grip of the Damned.
Успокоившись, Блэк и Мэл уснули.
Следующая ночь началась для брухана Блэка и гангрельши Мэл с громкого стука в бронированную дверь их убежища. Распахнув дверь, Блэк увидел разгневанных работников своего автосервиса (большинство из которых были его подельниками по смертной бандитской жизни и до сих пор считали его просто криминальным боссом) и сильно избитого гуля-бухгалтера. Выяснилось, что несколько часов назад, еще до заката, в автосервис пожаловала эффектная негритянка и двое молодых людей, которые притащили с собой собаку Мэл и стали расспрашивать работников автосервиса о владельцах животного. Расспросы переросли в драку, в ходе которой собака и один из работников автосервиса были убиты, а очень многие (включая второго гуля Блэка) получили тяжелые травмы и переломы. Нападавшие быстренько свалили, приехавшим полисменам наврали с три короба, избитых увезла скорая, убитого – труповозка.
Мэл отправилась хоронить свою собаку, а Блэк стал расспрашивать гуля-бухгалтера о подробностях произошедшего. Оказалось, что после того, как полицейские уехали, у работников автосервиса возник вопрос о том, где же был Блэк во время драки – они видели, как он приехал той ночью, но не видели, как он уезжал. Чтобы выяснить, где же их шеф, работники стали расспрашивать гуля-бухгалтера, который после непродолжительного избиения и привел их к заветной комнате. Блэк от услышанного рассвирепел, но решил наказать наглецов чуть позже, потому что этой ночью у него и так хватало неотложных дел.
Мэл припрятала свою собаку в багажнике автомобиля, отправлявшегося под пресс, но тут на нее наехал самый борзый из работников Блэка – тот самый, что молотил в дверь. Он предъявил вампирше, что налет на автосервис случился из-за нее и ее собаки, и потребовал объяснений. Мэл соврала, что в собаке спрятан пакет героина, алчный малый стал потрошить труп, а Мэл укусила его и притащила бесчувственное тело Блэку, чтобы тот его добил. Однако Блэк приказал искать в аптечке нашатырь и приводить борзого в чувство, а также заявил, что Мэл тупая и ничего не понимает. Между вампирами случилась бурная ссора, Мэл вызвала такси и направилась в бар «Континенталь».
Ну а Блэк первым делом позвонил по номеру с визитки, которую оставил детектив из числа полицейских, приезжавших в автосервис. Ответил ему временно исполняющий обязанности начальника полиции, который потребовал, чтобы Блэк явился в участок для дачи показаний. Причем, непременно днем.
Следом Блэк позвонил своему сиру, который сообщил, что их прогулка по гей-кварталу прошлой ночью привела к серии крупных скандалов, о которых взахлеб писала как человеческая, так и вампирская пресса.
Кроме того, днем (пока вампиры спали) в городе произошло еще несколько странных происшествий с человеческими жертвами. В частности, дом Блэка и дом его соседей были разорены – сунувшись в свой квартал, Блэк наткнулся на POLICE LINE DO NOT CROSS, стреманулся и поехал в «Континенталь».
Малкавианин Джеймс Мартин решил начать ночь с допроса пленного охотника, хотя голос в его голове настойчиво намекал, что в городе творятся куда более интересные дела и надо бы ехать к князю. Тем не менее, Мартин все же первым делом спустился в подвал к пленнику.
Пленник вел себя высокомерно, отказывался от еды и питья, железной волей сопротивлялся доминированию и честно сообщил Мартину, что убьет его, как только ему удастся освободиться. Единственное, что удалось выведать Джеймсу – это то, что охотник считает его виновным за резню в Саннисайде и мстит ему за кого-то, кто погиб там.
Являться на ковер к князю малкавианин не собирался несмотря на все уговоры голоса в голове. Однако ему показалось разумным приехать в «Континенталь» и порасспрашивать команду шерифа о том, что еще творится в городе.
Тремер Кристоф Ляйтль после пробуждения направился к своей лаборатории, где был прикован к батарее пойманный той ночью бомж. В лаборатории воняло, параша была наполнена, а бомж наотрез отказывался читать «Интервью с вампиром», требовал его отпустить и согласен только на один вид взаимодействия с Кристофом – пить его кровь («Слышь, мужик, книжки у тебя какие-то пидорские и приколы твои кровавые какие-то стремные. Но дурь у тебя забористая. Дай еще, а?»)
Дав бомжу второй глоток, Кристоф решил расстегнуть наручники. В ответ бомж попытался облить тремера содержимым параши и сбежать. Успокоив бомжа и приковав его снова, Кристоф приказал обслуживающему гулеперсоналу капеллы прибраться в лаборатории, а сам направился к князю.
Лукас Халтон разочарованно потрошил труп и сообщил Кристофу, что не нашел в нем ничего сверхъестественного – обычное человеческое мертвое тело, разве что пирсинг во всех местах. Князь уже успел усомниться в событиях конца той ночи и стал подозревать команду шерифа в розыгрыше. Тем не менее, он помнил, что Мэл обмолвилась о том, что Кристоф оказал ей неоценимую помощь, и поинтересовался, какую именно.
Кристоф рассказал князю о найденной ирландской книге про «Танцоров Черной спирали» (ему хватило ума, чтобы заявить, что переводчик с ирландского – его гуль, так что Маскарад соблюден). Князь приказал Кристофу организовать перевод книги целиком и возвращаться к экспериментам, потому что рвотное зелье – это хорошо, но совсем не то, чего он ждал. А чтобы от экспериментов ничто не отвлекало, князь уже распорядился изъять из комнаты Кристофа компьютер и все данные, вывезенные из Мехико.
Новые послушники по словам князя уже плыли морем из Европы.
В «Континентале» Блэк, Мэл и Кристоф смогли ознакомиться со свежим выпуском «Вечернего хьюстонца», поговорили с сиром Блэка и вентру Артуром, а также встретились с приехавшим этой ночью в город сородичем, который имел весьма сильное внешнее сходство с Артуром.
«Вечерний хьюстонец» сообщал о том, что в квартале Монтроз продолжаются уличные беспорядки, в СМИ был слит гей-компромат на начальника полиции, председателя городского суда, главу совета адвокатов Хьюстона и членов городского совета. Все эти лица были отстранены от своих должностей до конца расследования, а расследование должна была вести межведомственная комиссия под руководством ФБР.
Вампиресса-авторша ехидно прошлась по Блэку и его сиру как по виновникам всех этих событий, а также обвинила Мэл в том, что это она сожгла анархский бар «Тринадцатый этаж» из мести бывшим подельникам. Кроме того, она упомянула о некоторых деталях разговора Мартина со своим сиром-сенешалем, которые ей вообще-то слышать не полагалось.
Бывший шеф полиции в телефонном разговоре с Блэком чуть ли не рыдал и обвинял брухана в том, что это из-за него он лишился должности, репутации и перспектив. Он потребовал, чтобы Блэк немедленно все исправил, а в противном случае расскажет о нем ФБРовцам. Кроме того, он хотел встретиться с Блэком следующей ночью.
Кроме того, вампиры обсудили события конца прошлой ночи, отчего сородич-гость нервно заерзал. Оказалось, что он прибыл из Чикаго, где случилась жуткая мясорубка – тоже якобы с участием оборотней. Однако приезжий упорно уверял в том, что это все происки мятежных гангрелов, о чем ему нужно немедленно оповестить князя.
А ехал он в такую даль по той причине, что он брат вентру Артура, причем как биологический, так и в крови – рождены от одной матери, обращены одним сиром. Хьюстонцев не слишком удивило такое братство – у них были братья-торики в отряде шерифа, но вот родственная связь приезжего с Артуром их заинтересовала. Тем более, сам Артур ее категорически отрицал, утверждая, что он и есть король Артур из легенд и не имеет ничего общего с этим наглым простолюдином.
Затем вампиры направились во временную капеллу, куда подъехали и остальные члены команды шерифа. Князь к этому моменту нарезал труп ломтиками чуть ли не в молекулу толщиной и поражался отсутствию в теле хоть чего-нибудь сверхъестественного. Свежий выпуск «Вечернего хьюстонца» уже лежал рядом с князем и был перепачкан его окровавленными руками, так что Лукас бесспорно был в курсе последних новостей.
Приезжий из Чикаго сообщил, что в самом Чикаго убит князь, а некие «огромные волки» перебили кучу городских вампиров. Потери понесли все кланы, кроме гангрелов. По всему выходило, что никаких оборотней не существует и все это – лишь прикрытие для гангрельского мятежа.
Лукасу версия с мятежниками-гангрелами очень понравилась. Он уже собирался посадить Мэл на узы, а потом перейти к разбору остальных вопросов, но положение спас Мартин.
Джеймс Мартин поначалу прятался у Блэка за спиной, но потом, когда выяснилось, что князь его все-таки видит, вышел вперед и стал принюхиваться к трупу, который препарировал Лукас. Не учуяв ничего сверхъестественного, Мартин окунул палец в лужицу крови и попробовал кровь на язык, а потом впал в исступление и принялся облизывать окровавленную клеенку.
Наблюдая такой экстаз, остальные вампиры (кроме приезжего, который смотрел на них перепуганным взглядом и уже жалел, что приехал в Хьюстон) также попробовали кровь трупа. Кровь была необычайно густой и вкусной, растекалась теплом по всему телу, заставляла неживые сердца трепетать, возрождала воспоминания о смертной юности и вызывала прилив агрессии. К счастью, все успешно откидали самоконтроль.
Лукас смущенно признал, что отнесся к трупу с предубеждением, поэтому ему даже и в голову не пришло попробовать его на вкус. Однако теперь он уже не мог утверждать, что перед ним просто человек.
Мартин решил идти дальше и третьим ауспексом всмотрелся в пирсинг, извлеченный Лукасом из трупа. Он увидел, как голого рыжего мужика, беспрерывно истерически хохочущего, извлекли из какой-то ямы и уложили на плоский камень, как на стол. Некто в балахоне принялся вживлять ему этот пирсинг, а кругом стояла толпа, состоящая из людей, волков и чудовищ, которая ликовала и поздравляла рыжего с чем-то.
Мартин сделал вывод, что наблюдал какой-то обряд инициации, и рассказал остальным об увиденном.
Осознав угрозу, князь распорядился о следующем.
Сир Блэка вновь возвращался на пост шерифа и получил задание сделать так, чтобы гей-скандал в Хьюстоне никак не вывел ФБРовцев на вампиров.
Вентру Артур и братья-тореадоры оставались в капелле, чтобы лично охранять князя. То, что Артур еще и знал ирландский, было просто отлично.
Носферату из команды шерифа отправлялся охранять своих соклановцев и архонта, пребывающего в городе.
Блэку и Мэл вменялось в обязанность заняться оперативной работой и устранить угрозу. В боевую котерию, кроме них, должны были войти Кристоф («Вы вместе отлично сработали в Мехико. Действуйте в том же духе») и Мартин («Раз уж вы такой ярый убийца инферналистов, то займитесь делом»).
Силовик капеллы Джейкоб – единственный оставшийся в городе тремер, кроме князя и Кристофа – должен был и далее организовывать для вампиров-гостей Хьюстона проход к бару «Континенталь», где их должен был встречать хранитель врат города. Только вот самого хранителя врат не было.
Тут-то Блэк и предложил вернуть из торпора Стэнли. По его словам, у него было то, что можно было предложить архонту-некроманту за проведение ритуала. Лукас со своей стороны высказался, что готов вложиться в это всеми деньгами, что у него есть, но мемориальное кладбище Хьюстона не отдаст. А вот ЦУП NASA в Уэбстере – это запросто.
Поняв, что князь совершенно забыл о версии с гангрелами-мятежниками, Мэл приободрилась и вызвалась отправить в парк животных для разведки, однако ее смущало то, что она уже отправляла туда сову – и сова не вернулась. Князь разведку одобрил и посоветовал заслать туда еще и культистов Мартина, среди которых были частные сыщики и прочие люди, умеющие подмечать мелочи. Князь, конечно, мог бы и своих гулей послать, но своих гулей ему было жалко.
А еще в течение всего пребывания в капелле Мэл откровенно заигрывала с Кристофом, чтобы уколоть самомнение Блэка.
Джеймсу Мартину по-прежнему запрещалось продолжать деятельность своего культа, но Лукас намекнул, что строгость его запрета зависит от результативности малкавианина. Мартин пообещал очень стараться, но посылать своих культистов на верную смерть не собирался.
Ну а от Кристофа князь ждал боевых подвигов. Ему надоело видеть безрезультативность своего соклановца и подчиненного. Так что тремеру надлежало убить своего бомжа и идти воевать.
Выходя из капеллы, Мэл подошла к гостю из Чикаго и язвительно пояснила ему за лояльность гангрелов и его собственные перспективы. А Джеймс по-доброму посоветовал перепуганному вентру валить из города.
Блэк запрыгнул в машину и направился в медицинский центр Хьюстона – проведать своих людей, своего гуля, ну и заодно пообщаться с архонтом.
Кристоф попросил Мэл помочь ему с поимкой собаки для проведения ритуала, а затем отправился охотиться.
Джеймс переспросил у Мэл, как звали того демона, которому теперь поклоняются оборотни в парке, и долго бился головой об руль, услышав ответ. Вкратце объяснив гангрельше масштабы опасности, Мартин выслушал ее предложение и сперва заехал в ночной магазин, купив самый дорогой хлеб, а затем подвез ее до мусорной свалки.
Мэл решила, что сову перехватили, потому что она кормила ее своей кровью – она предполагала, что оборотни могут учуять вампирскую кровь внутри живого существа. Так что ворон на свалке она кровью не кормила, а уговорила их за хлеб.
Была еще попытка уговорить кошку, причем бесплатно. Кошка помочь согласилась, но потребовала, чтобы к ее возвращению было что-то вкусное.
После этого кошка и две вороны устремились в сторону парка с заданием прочесать местность, все разведать и вернуться к Мэл.
Кроме того, у Мэл появилась идея допросить кого-нибудь из рейнджерской службы парка. Войдя в ближайший бар, вампиры попросили у бармена телефонную книгу, нашли там номер рейнджерской службы, и Мэл сделала звонок.
Рассказав оператору дивную историю о том, как она влюбилась в могучего рейнджера, который вывел ее, заблудившуюся, из парка и даже имени не сказал, гангрельша смогла выудить ФИО и номер домашнего телефона одного из рейнджеров. Зная имя, фамилию и телефон, вампиры нашли в телефонной книге адрес рейнджера и отправились туда.
Мартин успел еще связаться со своим сиром-сенешалем и узнал, что рассмотрение его жалобы о том, что Шадоу лишил его гуля, назначено на следующую ночь и состоится в элизиуме, куда приглашены все сородичи города.
В больнице Блэк был встречен гулями и препровожден пред гнилые очи архонта. Тот анализировал финансовую документацию по медицинскому центру, был в препаршивейшем расположении духа и не слишком заинтересовался предложением Блэка. Ритуал возвращения из торпора – дело сложное и опасное, а принимать в качестве оплаты еще не существующую частную военную компанию – ну это просто смешно.
Тогда Блэк, продолжая говорить про ЧВК, на листке бумаги написал: «I saw a werewolf», - и показал архонту. Тут уже пошел совсем другой разговор: архонт согласился провести ритуал над Стэнли, но в уплату потребовал целехонький и неповрежденный труп оборотня, причем такого, который после смерти не становится ни человеком, ни волком, а пребывает в форме чудовища. В идеале его следовало задушить.
Блэк был готов принять глоток крови архонта, но тот отказался. В городе, принадлежащем тремеру, архонт брезговал голыми руками за любые предметы браться, не то что оставлять свое витэ в ком-то, кто близок к князю.
Договорившись с архонтом, Блэк навестил своего гуля, который получил страшные переломы и остался жив только благодаря крови Блэка в своих жилах. Со слов дежурного гуля-врача чудесные свойства витэ в данном случае играли против гуля – сломанные кости стремительно срастались, но совершенно неправильным образом. Гуля нужно было ломать заново и собирать чуть ли не по кусочкам, что потребовало бы много времени, много денег и много крови. Блэк обещал оплатить все расходы и сдал 1,5 литра витэ. Кроме того, он обещал заплатить и за лечение остальных работников автосервиса, получивших травмы.
Вернувшись на автосервис, Блэк приступил к воспитательной работе. От избитого гуля-бухгалтера (его он, естественно, напоил кровью) брухан знал, что у борзого было двое прихвостней – вот их всех троих он и собрался воспитывать. Воспитание включало в себя устное внушение и рукоприкладство.
Во время рукоприкладства прихвостни борзого получили с кулака в пузо и прилегли отдохнуть. Борзый выхватил перо и смог даже поцарапать Блэка, но брухан в ответ проломил ему голову. Собственно, к этому и шло – заводя этих троих в комнатку для воспитательной работы, Блэк уже знал, что борзый оттуда своими ногами не уйдет. Однако никаких угрызений совести по этому поводу он не испытал – так было нужно.
В последующей воспитательной беседе с другими работниками автосервиса Блэк объяснил, что в дневной драке он им не помог исключительно по той причине, что крепко спит днем, а Мэл – не просто новая подружка, а настоящая спутница жизни. После чего он вывез труп борзого подальше от сервиса и задумался над тем, где бы задневать. Сир предлагал ему обустроить новое убежище в разоренном Саннисайде, а носферату-товарищ по команде шерифа – в городском зоопарке.
Охота Кристофа не увенчалась успехом – улицы внезапно были пусты. По этой причине он созвонился с остальными членами котерии и договорился пересечься с Блэком в «Континентале», а с остальными – как-нибудь потом. В «Континентале» сидел и грустил тот самый приезжий вентру из Чикаго, называвший себя братом Артура.
Приезжий был весьма ошарашен холодным приемом брата и шухером, который творится в Хьюстоне, в целом. Он попросил Кристофа ходатайствовать за него перед князем, а ответной платой стал большой груз серебра, который был у вентру в Чикаго и который Кристоф решил доставить в Хьюстон, используя свои связи среди контрабандистов.
Затем в бар вкатился Блэк, а чуть позже – тот самый Артур, который негодующе взглянул на приезжего, попросил Блэка и Кристофа пересесть за соседний столик и обратился к ним с просьбой. По его словам книга была написана на том диалекте ирландского, который подобал простолюдину, а не королю, вот Артур и не осилил перевод. Он попросил Кристофа, чтобы тот предоставил ему своего переводчика, но тремер сослался на то, что временно лишен связи с ним. Тогда Блэк посоветовал Артуру похитить какого-либо ирландского работягу в порту, однако порт был территорией под контролем примогена бруха. Так что Артур, Блэк и Кристоф отправились в элизиум, чтобы встретиться с Суаделой и испросить ее разрешения.
Суадела пребывала в элизиуме, и троица ввалилась туда. Появление Кристофа произвело фурор и послужило причиной очередного обострения конфликта между двумя местными гарпиями, а Блэк сообщил Суаделе, что договорился с архонтом насчет воскрешения Стэнли из торпора, причем абсолютно бесплатно для клана.
Бруханша была восхищена внезапными дипломатическими талантами Блэка и не возражала против похищения одного из своих работяг, но в ответ просила об ответной услуге. Ее чайлд Рено – вдохновитель боевых педерастов в квартале Монтроз – сперва был поводом для насмешек над ней, а теперь еще его голубки разожгли такой-то скандал федерального масштаба. Князь изначально был недоволен Рено, а теперь был недоволен еще больше, и по всему выходило, что права на повторное становление Суаделе не видать аж до самой Геенны. Потому она хотела спасти единственного своего чайлда и просила Блэка договориться насчет его воскрешения из торпора. Мотивировала она это тем, что только Рено, который знал всех содомитов в кругах городских властей, может погасить этот скандал и поскорее освободить Хьюстон от присутствия ФБР. Суадела была готова заплатить за это любые деньги, но не отдать порт. Кроме того, она была готова щедро заплатить самому Блэку, который остался без дома и перенес нападение на один из своих бизнесов. Само собой, она просила еще и замолвить словечко перед князем, чтобы тот не распорядился завалить Рено сразу же после воскрешения.
Мэл и Мартин прибыли к дому рейнджера в тот момент, когда он как раз выпроводил из своей квартиры одну даму и заканчивал с другой. Представившись журналистами из газеты «Инфернальный Хьюстон», вампиры проникли к нему в квартиру, якобы чтобы расспросить про всякую чертовщину, творящуюся в парке.
Рейнджер – молодой накачанный красавец, не спускающий похотливого взгляда с Мэл – налил вампирам джин-тоника и искренне удивился их интересу к парку. По его словам, в парке все было просто прекрасно, а люди пропадают не чаще раза в месяц и то лишь потому, что заходят в ту часть парка, куда ходить запрещено. Сам факт этого запрета не показался рейнджеру чем-то удивительным, хоть он и признался, что отсутствие в этой части парка даже животных его немного смущает.
Затем Мэл ловко разбила стакан и порезала себе палец. Рейнджер тут же утащил ее в ванную, где нашлась аптечка, чтобы перевязать раненый палец. Правда, для этого пришлось стащить с Мэл майку – рейнджер утверждал, что это необходимо для перевязки.
Когда дошло до страстных поцелуев, Мэл набрала в рот крови из разрезанного пальца и слила ее в рот рейнджера. Тот, почуяв вкус, сперва напрягся, а потом аж просиял и заявил, что кровавые фетишистки ему попадались нечасто, но он знает, что с ними делать. После чего он извлек из шкафчика в ванной опасную бритву, чтобы резать себя, резать Мэл, обмазываться кровью и совокупляться до утра.
Пока Мэл обжималась с рейнджером в ванной, Мартин быстренько обшарил квартиру на предмет фотографий и документов. На большинстве найденных фото рейнджер был изображен на фоне автомобиля, в обнимку с разными женщинами, но нашлись и фото в форме, сделанные на работе. На одном из них рейнджер был запечатлен в компании своего дяди (который, с его слов, и устроил его на эту работу), коллег и некоего старичка с тросточкой. На обороте фотографии были указаны имена, и старичок там значился как Федор Фомич.
Также Мартин нашел документы, относящиеся к работе рейнджера – трудовой договор, копию должностной инструкции, карту парка и ориентировки на пропавших людей. Карта была весьма подробной, с указанием каждой дорожки и вышки, но добрая треть парка на ней представляла собой однородное пятно. Инструкция включала в себя требование не заходить в эту часть парка и не проводить там поиск пропавших.
Мэл, ошарашенная любвеобильностью рейнджера, напрягла все свои социальные статы, чтобы перенести совокупление на следующую ночь. Рейнджер огорчился, но записал ее телефон (прямо кровью из порезанной руки на кафеле) и обещал очень ждать.
Затем вампиры, сославшись на злющего редактора газеты, покинули квартиру рейнджера, столкнувшись на лестнице с очередной девушкой, спешившей в объятья любвеобильного красавца.
Блэк, Кристоф и Артур успели наведаться в порт, где вентру добыл нужного ему ирландца, шарахнул его доминированием и уложил в багажник. Блэк и Кристоф даже подивились тому, как ловко Артур упаковал пленника – как будто он каждую ночь людей похищает.
Котерия воссоединилась у временной капеллы тремеров. Блэк, Мартин и Кристоф отправились к князю, Артур также потащил ирландца в капеллу, а Мэл осталась снаружи. Зайдя за угол, гангрельша призвала ворон и кошку, которых отправила в парк с разведкой в начале ночи.
После угощения витэ животные принялись рассказывать, что видели и слышали. Их показания слегка различались, поэтому Мэл пришлось подвергнуть их перекрестному допросу. По его итогам стало очевидно, что на границе той неизведанной части парка ворон и кошку встретило нечто огромное и бестелесное, которое их до жути напугало и заставило мчаться обратно. Причем, ворон и кошку оно пугало по отдельности, показывая и озвучивая им то, что было страшно именно для них.
Отпустив животных, Мэл также направилась на ковер к князю.
Кристоф сообщил князю, что договорился насчет поставки серебра и уже через неделю у них будет огромное количество этого металла. Мартин показал найденную карту и сообщил то, что узнал. Мэл рассказала, что тайная часть парка охраняется чем-то бестелесным, что отпугивает животных и, судя по всему, пропускает внутрь только людей на заклание. Ну а Блэк отчитался о воскрешении Стэнли из торпора и попросил о том, чтобы поговорить с князем лично, с глазу на глаз.
Князь остался доволен достижениями подданных. Он решил отправить в тайную часть парка разведчиков-людей с какими-либо устройствами, которые смогут показывать творящееся в зарослях, пока людей не убьют. Устройства князь решил потребовать у Шадоу – сам он в технологиях не разбирался, но подозревал, что у малка, крышующего исследования космоса, должно быть что-то подходящее. В качестве людей он собирался использовать членов ныне запрещенного культа Истины, что чуть не взбесило Мартина. Сообща Мэл и Джеймс смогли уговорить князя опробовать в качестве разведчика того самого рейнджера, у которого они были в гостях.
Когда остальные вышли, Блэк сообщил князю о просьбе Суаделы насчет Рено. Лукас не возражал насчет усмирения гей-скандала силами самих же содомитов, но платить за воскрешение не собирался. Кроме того, в случае возвращения Рено из торпора он собирался посадить Суаделу на узы, чтобы буйные бруханы не позволяли себе лишнего.
Кроме того, Лукас сообщил, что собирается сделать Мэл хранителем элизиума для анархов – бара «Тринадцатый этаж». Свое решение он собирался озвучить следующей ночью, когда в его элизиуме соберутся все сородичи города. Блэку вменялось в обязанность следить за Мэл и наказать ее в случае возвращения к прежним анархским привычкам – в противном случае накажут уже Блэка.
Когда Блэк вышел, Кристоф зашел в кабинет князя с предложением – использовать не технологии, а ритуалы. Однако князь отказался, опасаясь магического противодействия оборотней-демонопоклонников из парка.
Мэл и Мартин погрузились в машину Блэка, и тот взял курс на дом Джеймса, попутно вызвонив Суаделу и сообщив ей решение князя. Суадела, скрепя сердце, согласилась на узы ради чайлда, но просила Блэка хранить это в секрете, что брухан и пообещал, малость забыв о том, что их разговор слышат сидящие рядом Мартин и Мэл.
Впрочем, Мартин также не стеснял себя в выражениях, обвиняя князя во всех грехах и проклиная ту ночь, когда согласился сделать глоток его крови.
У себя дома Мартин немного пообщался с пленным охотником в подвале. В результате общения малкавианин чуть не лишился пальцев на руке, но охотник наглотался его крови. После чего Мартин отдал ряд приказов гулю и связался по IRC с Шадоу, попросив того прибыть в Хьюстон пораньше, чтобы успеть поговорить до элизиума. Также Мартин попросил Шадоу привезти немного серебра, если таковое найдется в Уэбстере. Кроме того, Джеймс рассказал Шадоу о том, что подслушал в машине Блэка.
Что же касается нового чайлда Шадоу (бывшего гуля Мартина), то Шадоу пожаловался, что после становления у нее развились суицидальные наклонности. Узнав об этом, Мартин был полностью ошарашен и смог только попрощаться и отправиться к дневному сну.
Блэк и Мэл доехали до «Континенталя», у входа в который стояли два здоровенных амбала. Судя по всему, архонт был уже внутри. Блэка узнали и впустили, а Мэл не горела желанием видеться с архонтом и потому решила поохотиться. Ее жертвой стал вусмерть пьяный бомж, испив из которого Мэл тоже захмелела.
Архонт действительно был в баре и уже закончил реанимацию Стэнли, причем видно было, что далось ему это крайне нелегко. Рисковать своей не-жизнью еще и ради Рено он был согласен только в том случае, если получит что-то действительно ценное (а такового он в Хьюстоне не видел, кроме мемориального кладбища и ЦУП NASA).
Стэнли пришел в себя и с нескрываемым удивлением выслушал рассказ Блэка о том, что происходит в городе. Впрочем, опыт войны с оборотнями у него был еще по Чикаго, так что он был готов всяко помогать Блэку в благодарность за воскрешение из торпора.
Затем Блэк забрал у гуля за барной стойкой конверт от носферату из команды шерифа, погрузил пьяную Мэл в машину и отправился в зоопарк (в конверте был план зоопарка и ключ от одного из помещений на его территории).
Зоопарк был закрыт для посещения, однако на его территории проживал одинокий носферату, приставленный новым примогеном, чтобы заботиться об оставшихся животных. Животные эти весьма недобрым рыком встретили Блэка и успокоились только тогда, когда он зашел в здание кафе-мороженого, к двери которого подошел ключ.
Обосновавшись в здоровенном холодильнике этого самого кафе, Блэк собрался было уже уснуть, как на него насела пьяная Мэл – ее злил тот факт, что она пила кровь Блэка, а он ее – нет. Блэк всяко пытался ее отговорить, но она настаивала, и в итоге брухан вцепился клыками ей в шею, отчего гангрельша мгновенно протрезвела и на своей шкуре поняла, что такое Grip of the Damned.
Успокоившись, Блэк и Мэл уснули.
Продолжение - https://wod-translator.blogspot.com/2018/12/2-8.html
Комментариев нет:
Отправить комментарий